Глава 6
Сама себе хозяйка
С низко надвинувшегося неба моросил нескончаемый дождь. Мокрые кусты нахохлились в саду под окном, жухлые газоны, заваленные бурыми листьями, были насквозь пропитаны влагой. Серилла выпустила кружевной край занавески, и та упала на место, но отгородить комнату от уныния, царившего за окном, так и не смогла. Промозглая серая сырость вползла внутрь, и Серилле стало тоскливо и зябко. Распоряжение задернуть тяжелые гардины и затопить камин оказалось тщетным. Уютнее в кабинете так и не стало. От зимы, понемногу забиравшей власть в Удачном, некуда было деться. Серилла дрожала и ничего не могла с этим поделать. Сколько она себя помнила, зима никогда ей не нравилась. А нынешняя зима и вовсе проходила в сплошном беспокойстве. Да еще и в грязи по уши.
Вчера (естественно, под надежной охраной!) она покинула бывший дом Рестара и совершила вылазку в город. Серилла велела кучеру провезти себя по всему Удачному, не минуя ни старого рынка, ни пристаней. Повсюду царила сущая мерзость запустения. Напрасно Серилла с надеждой высматривала хоть какие-то признаки оживления. Сгоревшие руины лавок и жилых домов пахли мокрыми головнями, и это был настоящий запах отчаяния. Длинные пирсы оканчивались бесформенными изломами горелых досок, а за ними из свинцовой воды торчали мачты затопленных кораблей. Что до людей, которых Серилла встречала на улицах, все они как один кутались в длинные плащи с надвинутыми капюшонами, ибо к тому предрасполагала мерзостная погода, и все поголовно очень торопились куда-то. Видя проезжающую карету, прохожие отворачивались. Малоприятная обстановка царила даже на тех улицах, где несли службу уцелевшие патрули городской стражи.
Куда подевались ярко освещенные чайные, где была спокойная деловитость процветающих торговых товариществ? Похоже, тот многокрасочный и шумный Удачный, который она проехала насквозь при первом своем посещении дома Рестара, попросту умер. Умер, превратившись в вонючий и безобразный труп. Взять хоть улицу Дождевых Чащоб, слывшую некогда вместилищем чуть не всех чудес света. Теперь была мертва и она. Повсюду либо выпотрошенные, либо заколоченные досками витрины покинутых лавочек. А те, что худо-бедно еще торговали, имели вид какой-то опасливый и настороженный.
Уже не говоря про то, что карета Сериллы была трижды вынуждена сворачивать с избранного маршрута, – по улицам тут и там было просто не проехать из-за нагромождений битого камня, бревен и всякого мусора.
Она-то думала, что повстречает купцов и просто жителей, соседей, помогающих друг другу налаживать порушенный жизненный уклад. Она-то в деталях воображала, как выйдет к ним из кареты, чтобы прочувствованным словом воздать должное их жизнелюбивым усилиям. И как они станут приглашать ее в только-только отремонтированные магазинчики, позовут полюбоваться наполовину отстроенными домами. Она поздравила бы их, похвалила их мужество и