Пехотная баллада. Терри Пратчетт

пискнула она.

      – Служанка, говоришь? Налей-ка три пинты вашего так называемого самого лучшего.

      По крайней мере, здесь Полли могла действовать машинально. Она видела кружки под стойкой, а бочонки стояли за спиной. Жидкое пиво было едким на вкус, но вряд ли способным растворить пенни.

      Кавалерист пристально наблюдал за ней, пока она наполняла кружки.

      – Куда подевались твои волосы? – спросил он.

      Полли была к этому готова.

      – Их отрезали, сэр, за то, что я улыбнулась злобенскому солдату, сэр.

      – Здесь?

      – Нет, сэр, в Дроке, – это был пограничный город. – Матушка сказала, что я опозорила семью, и меня отослали сюда, сэр.

      Руки у нее дрожали, когда она ставила кружки на стойку. Полли даже не понадобилось притворяться. Но самую капельку она все-таки притворялась.

      Ты ведешь себя как девчонка, подумала она. Так держать.

      Теперь она рассмотрела чужаков. Один стоял у разбитого окна, двое наблюдали за ней. Темно-синяя форма, высокие сапоги и тяжелые кавалерийские шлемы. У злобенца, который смотрел на нее с глубочайшим подозрением, были сержантские нашивки. Тот, кто вытащил Полли из-за стойки, был в чине капитана.

      – Мерзкое пиво, девочка, – заметил он, нюхая кружку.

      – Да, сэр, знаю, сэр, – выпалила Полли. – Они не слушали, сэр, когда я говорила, что не надо закрывать бочонки сырой простыней в такую погоду, а Молли никогда не моет затычку…

      – Ты знаешь, что в городе пусто?

      – Жители разбежались, сэр, – немедленно отозвалась Полли. – Все говорили, что будет вторжение. Люди вас боятся, сэр.

      – А ты, гляжу, не боишься? – спросил сержант.

      – Как тебя зовут, девушка, которая улыбается злобенским солдатам? – поинтересовался капитан.

      – Полли, сэр, – ответила Полли. Ее рука наконец нащупала то, что искала. Друг трактирщика. Есть под каждой стойкой.