Чакки молча прошла в следующую комнату, которая тут же озарилась желтым светом лампочки накаливания, скрытой легким абажуром. Ничем не примечательная прихожая с большим диваном посередине комнаты и стеклянным столиком, на котором лежал ноутбук. Шкаф в углу, комод и несколько табуреток вдоль стен. Пол был застелен плотными и тяжелыми лакированными досками, которые поглощали звуки наших шагов, даже не пытаясь поскрипывать. Мы последовательно двигались из комнаты в комнату, будто по прогулочному аттракциону в парке развлечений: кухня, исполненная в теплых деревянных тонах, еще одна маленькая гостевая спальня, уборная, выложенная светлым кафелем. Лестница, ведущая на второй этаж, упиралась в запертую дверь. Я подумал, что при желании ключи можно легко найти, но в этом не было необходимости – одного этажа для проживания было более чем достаточно. В интерьере дома преобладал шведский минималистичный стиль, что, как оказалось, было очень кстати в условиях моей перенасыщенной событиями жизненной обстановки.
– Паршивое место, – наконец выдала вердикт Чакки.
– А по мне – то, что нужно. Ничего лишнего и отвлекающего.
– У меня здесь дыхание перехватывает. Какой-то дом с приведениями, – она взяла фотографию, стоявшую на комоде. На ней девушка крепко обнимала мужчину кавказской наружности с очень добрыми глазами. Фото было сделано во дворе на фоне забора и зеленого газона. – Это Кэт?
– Да, это она и есть.
– Красивая девушка. Ты имеешь на нее планы?
– Я уже говорил, хватит доставать меня этими заезженными репликами. Она добрая и милая девушка, и мы с ней подружились. Точно так же, как и с тобой. На этом давай прекратим обсуждать мои «планы на Кэт».
– Конечно, ведь на этой фотографии ее планы тесно связаны с этим мускулистым грузином.
– Чакки!
– Прости, Артур. Просто я слишком любопытная и с трудом могу вовремя остановиться, иногда делай на это скидку, – Чакки упала на диван посередине гостиной и похлопала ладонью по свободному месту рядом. – Присаживайся, я расскажу тебе, что было дальше. Уверена, тебе понравится.
Я сел рядом с ней, и девочка продолжила свою историю. За окном уже было темно, когда Чакки закончила повествование. Я сидел ошарашенный ее рассказом и смотрел на этого человека с совершенно новой для себя стороны. Она выглядела как никогда серьезной, а в глазах читалась искренняя благодарность, но я не мог понять за что. Наконец, из меня посыпались эмоции:
– Но это же бред!