Ему снилась ожившая колода карт таро – Отшельник с горящим фонарем в руке брел по дороге, то и дело останавливаясь и оглядываясь по сторонам, Шут бежал вприскочку, высовывая язык и дребезжа бубенцами своего пестрого колпака, величественно шествовал Император в золотой короне, следом за ним кралась костлявая Смерть, опираясь на суковатый посох… а вверху, на холме, возвышалась виселица с Повешенным… Как тот человек на ночной заправке, он был повешен за одну ногу и медленно раскачивался на ветру…
Леня проснулся с головной болью, на сбившихся, скомканных простынях. Аскольда уже не было – видимо, беспокойный сон хозяина его тревожил, и кот удалился на кухню.
Леня поднялся, кое-как сделал зарядку (по сокращенной программе) и отправился под душ.
Сильные струи контрастного душа вернули ему хорошее самочувствие и свежую голову.
Он решил, что не все так плохо и ему, может быть, даже повезло: по крайней мере теперь он ни за что не станет заниматься этими чертовыми дневниками. Да уже и нужды в этом нет: наркоман, который убил этой ночью человека с родимым пятном (или не наркоман, но это уже не важно), наверняка уже выбросил старухины дневники в ближайший мусорный бак, купил себе дозу и успокоился.
А ему, Лене, нужно отдать старухе ее деньги и в вежливой форме дать ей понять, что он больше не занимается ее делами.
– Что-то ты, Ленечка, сегодня бледный, под глазами тени… – заботливым голосом проворковала Лола, подавая ему вторую порцию оладий, щедро политых сметаной, – ты, часом, не заболел или просто спал плохо?
Лола всегда чувствовала, когда у него неприятности, тут ее никак нельзя было обмануть. От ее внимания не ускользнул поздний уход ее компаньона, и хотя еще более позднее его возвращение она благополучно проспала, утром Лола прекрасно знала, что Маркиз явился очень поздно и дела его не в лучшем состоянии. А в том, что Леня ночью уходил куда-то именно по делу, Лола была уверена.
«Кот, что ли, ей рассказал?» – вяло подумал Леня, у него не было сил что-либо скрывать.
Кот лежал на пуфике возле батареи и держался индифферентно, а точнее, просто спал. Попугай Перришон, их третий питомец, сидя в клетке, хитро посматривал через прутья.
Лола же, прекрасно изучившая своего компаньона и боевого соратника за два с половиной года совместной жизни, знала, чем его взять. Как всякий мужчина, Леня был падок на ласку и вкусную еду. Поэтому Лола встала пораньше и напекла оладий по рецепту ее замечательной черноморской тетки Калерии Ивановны. Лолина тетя гостила у них полгода назад, и с тех пор Леня никак не мог забыть замечательную теткину кулебяку и пирог с рыбой, а также запеченную баранью ногу, и гуся в яблоках, и фаршированные помидоры, а борщ-то, дивный украинский борщ, густой и красный и непременно с пампушками!
Оладьи были не простые – развела блинную муку водой, да и плюхнула тесто на сковороду. Тетя Калерия Ивановна такого не признавала. Нет, по ее рецепту полагалось завести дрожжевую опару, и