Смеется, но довольно принужденно.
Нет, конечно, нет. Я все-таки взрослый человек.
Да. Но – вы человек. И ваш сын – тоже человек. Так что есть все же нечто общее… Ну, хорошо: а вы представьте себе, что ваша мама вас постоянно контролирует, заставляет вас все класть не как вам хочется, а как она скажет, – вам бы это понравилось?
Нет.
И Олегу тоже не нравится. Только он еще совсем маленький и сам этого не понимает. Он только чувствует дискомфорт и какое-то внешнее давление: вот как если бы его связали веревкой по рукам и ногам – и не на время, а навсегда – и он пытается бороться, разорвать эту веревку, протестует, по-своему, по-детски…
Тут мама совсем уже смутилась, а папа, наоборот, рассердился:
Так что же, вы предлагаете: пусть он делает, что хочет?
Я не думаю, что такой маленький ребенок может ВСЕГДА делать, что хочет, – так не получится. Но ХОТЯ БЫ ИНОГДА он должен делать, что хочет?.. Теперь вот такой момент: у него, как я понял, есть своя комната?
Да, маленькая.
Неважно, маленькая или большая. Но это ЕГО комната. А распоряжаетесь там вы. Значит, считается, что это его комната, но фактически не его: он там не вправе ничего делать так, как сам считает нужным… Фактически это ВАША комната – вы там хозяева: вы решаете, что там должно быть, где что будет лежать, убирать или не убирать. А НАЗЫВАЕТСЯ она ЕГО КОМНАТОЙ…
Или, скажем, одежда. Понятно, у него есть своя одежда. Но может ли он САМ ЕЮ РАСПОРЯЖАТЬСЯ? По вашим словам получается, что нет. Значит, это ПРИНАДЛЕЖАЩАЯ ВАМ одежда, но одета она на него.
И вот получается, что у него в собственном доме нет ничего своего!
Ну, знаете, вы прямо такой образ нарисовали! Не такие уж мы деспоты…
Нет, нет, – вы меня не поняли. Вы, конечно, не деспоты: вы обычные современные сверхзаботливые родители. Но я-то сейчас говорю не о вас… Постарайтесь это понять: я говорю с вами – но не о вас, а о вашем сыне. О том, что ОН чувствует, переживает, каково приходится ЕМУ… И вот, по-моему, ему довольно-таки солоно приходится: ни шагу не ступить свободно, ничего не сделать самому, и нет ничего своего, никакой собственности…
У такого маленького ребенка уже должна быть собственность?
Конечно! Обязательно!.. Вы знаете, был такой замечательный психолог, Бруно Беттельгейм, он был директором школы-интерната для детей с психическими отклонениями: своего рода, школы-больницы. Один из его методов: в своих комнатах дети были полновластными хозяевами. Без их разрешения туда нельзя было войти и ничего там нельзя было трогать. Войдет воспитатель – там все валяется где попало: и воспитатель ничего не говорит. И ребенок чувствовал, что он реально существует, его «Я», его самостоятельность уважают взрослые…
Понимаете, в чем дело: для ребенка собственность – это подтверждение его значимости, его реального существования. Это внешнее проявление его личности. У взрослых – тоже. Но взрослый обычно внутренне уверен в своей значимости, а ребенок нет. Поэтому для малыша так важны внешние атрибуты: свои вещи, которыми можно