Лена промолчала; она не знала, правильно ли поступает, но с Ником однозначно было интереснее, чем дома.
– Понятно, – оценив её молчание, Ромыч достал телефон.
В ожидании такси, общими усилиями, убрали «походно-полевой мебельный набор» а те, кто курил, успели ещё и выкурить по сигарете. Прощание прошло без пафоса, и когда такси уехало, воцарилась тишина; только невидимый дятел все ещё выстукивал себе запоздалый ужин из старой сосны.
Сумерки только сползали с потускневшего неба, первым делом проверяя потаённые уголки под деревьями и в зарослях кустов с гроздьями красных ягод. Лена представила, каково здесь будет ночью, и поёжилась.
– А вдруг на нас нападут? – спросила она, – ты ж говорил, что тут заповедник для бомжей.
– Пусть попробуют, – Ник достал из бардачка пистолет.
– Ух, ты! Дай глянуть! – Лена, никогда близко не видевшая оружие, протянула руку.
– Глянь, – Ник извлёк обойму и поймав недовольный взгляд, пояснил, – заряженную «пушку» маленьким девочкам не дают.
– Я не маленькая! Я уже взрослая!
– Какая ты взрослая?.. – Ник обнял её, и, вот, на него Лена не обиделась – на какой-то миг ей, правда, захотелось стать маленькой, – между прочим, настоящий – не травматика, – продолжал Ник, пока Лена благоговейно вертела в руках тяжёлый чёрный металл, – страшная штука – завораживает. Когда знаешь, что он заряжен и всегда под рукой, надо иметь, либо железные нервы, либо до безумия любить людей, чтоб однажды не убить кого-нибудь.
Лена испуганно вскинула голову – ей только сейчас пришла мысль, что она осталась ночевать в безлюдном месте, с фактически незнакомым человеком.
Ник понял её и снова прижал к себе.
– Не волнуйся, у меня нервы даже не железные, а титановые, – он забрал пистолет и вставив обойму, сунул в карман, – забудь. Я показал его, чтоб ты просто ничего не боялась. Пошли, погуляем. Знаешь, сколько живу в Москве, а родной она не становится. Я давно втянулся в её ритм и неплохо себя чувствую, но все равно – не моё это, – Ник глубоко вздохнул, – только, вот, большие деньги делаются именно там, и никуда от этого не денешься. Не знаю, поймёшь, ли ты…
Лена не понимала, как может не нравиться жить в столице, да ещё имея кучу денег, поэтому промолчала. Держась за руки, они медленно брели по кривой дороге, в которую давно превратилась улица.
– А бомжи машину не тронут? – спросила Лена, чтоб только что-нибудь спросить.
– Так, лето ж. Они тут от морозов прячутся, а сейчас им под каждым кустом, и стол, и дом. Да и кое-кто ещё живёт здесь – могут ментов вызвать.
– Ни одного живущего не вижу, – Лена огляделась, – знаешь, как в триллере – мёртвый заброшенный город…
– Не такой уж мёртвый. Дач тут