– Не понимаю, что со мной.
Наташа взяла меня за руки, которые тряслись, как осиновые листья.
– А если, дело не в тебе? Если дело в нём? Он может находиться там, где очень темно, так темно, что даже тени его не видно. Разве это не лучшее доказательство того, что мы должны разобраться в ситуации?
Я колебалась.
– У меня есть ещё один способ, правда, он не до конца проверен. Я не знаю, сработает ли это…
– Говори.
Моя подруга часто повторяла, что лучше делать что-то, чем не делать ничего. И я была готова рискнуть.
– Недавно я стала активно заниматься созерцанием. Не буду вдаваться в подробности, просто я могу попробовать проникнуть в сознание Элиота. Но он непременно узнает о моём визите.
– Узнает? Так что с того? Обидится? Расстроится? Примчится сюда и погрозит тебе пальчиком? О, нет! Нашлёпает вою шикарную попку. ― Королева перестала ходить из угла в угол и серьёзно посмотрела мне в глаза. ― Если демон объявится в Кашеле, это будет всем только на руку. По крайней мере, муж хотя бы сможет получить некоторые ответы и объяснения.
Я не хотела, чтобы предмет моих девичьих грёз думал, что я всё ещё помню о нём, не хотела, чтобы он тешил своё самолюбие и вписал-таки моё имя в книжку «Я покорил их сердца» большими печатными буквами. Мой прорыв в чужую голову по мощности соответствовал взрыву крошечной ядерной боеголовки. И только мертвец мог это не заметить. Способ был весьма несовершенным. Не только я проникала в мозги другого существа, но и мои эмоции, страхи и неуверенность были открыты для испытуемого, как книга для вечернего чтения на прикроватной тумбочке. Что будет, если Эл узнает о моих чувствах? Посмеётся? Примчится, чтобы прочесть нотации? Просто проигнорирует? Я знала, что не смогу пережить такого унижения. С другой стороны, на чаше весов стояла спокойная жизнь граждан Лоурель-Дассета, численность которых после средневековья так и не восстановилась. И прежде всего это касалось моего родного клана, клана ведьм, народа Дуффало. Даже, если Наташа ошибалась и преувеличивала реальную угрозу, я не могла рисковать.
– Хорошо, попробую, и будь, что будет. Но мне нужна абсолютно тёмная и тихая комната, лучше нежилая.
Моя подруга кивнула.
– Есть такая. Мы только закончили ремонт в спальне Олмаха, дикого деда Себастиана. Старик вернётся через неделю. Там всё, как он любит, мрачно, темно и, пока что, пусто. Мебель ещё не подвезли.
– То, что нужно. А где сам древний?
Наташа рассмеялась.
– Путешествует. Вчера звонил из Парижа, просил пополнить его счёт. Старик веселится на полную катушку.
Я вспомнила Олмаха, который переселился в Кашел из девятого века и содрогнулась. Огромный, вызывающе красивый мужчина, безумно притягательный в своей дикости и необузданности, он выглядел от силы на сорок. Родственник Наташи до сих пор был совершенно неуправляем, воспринимал смертных, как продукт