«Надо всё же сварить себе крепкого кофе из неприкосновенного запаса», – решил Нил-Сонов. А потом снова посмотрел на лист бумаги, лежащий на столе.
Тварь проникает в Весёлую сторожку, убивает и уходит. Внутри была бойня, кровавое месиво, ни одному человеческому существу не под силу сотворить такое. И ещё запах…
Нил-Сонов в который раз проглядывал схему, что набросал тогда по горячим следам в последний день Чёрной весны Кондрат. У здоровяка, самого сильного гида Университета, оказалось немало скрытых и неожиданных способностей. Твёрдая рука неплохого рисовальщика, прекрасное пространственное видение и каллиграфический почерк были в их числе. И сейчас Нил-Сонов повернул лист со схемой так, чтобы тяжёлая входная дверь сторожки оказалась внизу, а положения тел, – и Николай, грузно навалившийся на стол с вывернутой на 180 градусов шеей, – отмеченные кружками, должны были сложиться в карту маршрута ночного гостя. Тварь проникает, делает свою кровавую работу и, возможно раненая, уходит. Должны были сложиться и никак не складывались.
Нил-Сонов нахмурился, шрам, пересекающий правую половину лица, выгнулся змейкой вокруг глаза. Пулевые отверстия в схеме Кондрата отмечены крестиками; некоторые пули отрикошетили, некоторые застряли в обшивке стены. И то самое главное входное отверстие, из которого кто-то по неясной причине пулю выковырял. Скорее всего, подчиняясь интуиции, Нил-Сонов об этом пока никому не сказал. Только Петропавлу. И теперь с нетерпением ждал Мастера, Главу гидов, потому что…
– Несоответствия, – пробормотал Нил-Сонов, пристально вглядываясь в лист бумаги перед собой.
Тварь проникает в Весёлую сторожку и уходит, но… тяжёлая бункерная дверь не сорвана. А лишь приоткрыта. А как ни крути, если у кого-то хватило сил справиться с массивными стрежнями замков, то уж с петлями и подавно. Но дверь не сорвана. Об этом Нил подумал сразу. Не сорвана, потому что тварь… впустили. По ошибке, под воздействием гипноза или намеренно. И если верно последнее, то…
Ночного гостя ждали и впустили, и уже там, в темноте, тварь смогла растерзать троих вооружённых гидов, а затем разделаться с учёными. Кто впустил? Для чего? Похоже, теперь это два разных вопроса, и только начав с первого, можно будет подобраться и ко второму.
Выживших на сегодня двое. Пацан Алёшка и подавшийся в бега Лазарь. Первого, скорее всего, стоит отмести. Раны, полученные Алёшкой, были несовместимы с жизнью. Задержись они немного или выйди на день позже, по графику, парня давно бы уже похоронили в братской могиле. Он ведь почти не подавал признаков жизни, и удивительно, что вообще дотянул до госпиталя. Нил-Сонов видел, как мрачны были лучшие лекари Университета: ничего сказать не можем, состояние критическое, яд твари очень быстро распространился по телу, и шок, отёк лёгких и остановка сердца могут произойти в любой момент. Нил-Сонов видел, и такого не спутать. Но пацан начал выкарабкиваться; правда, даже если всё обойдётся, к врождённым увечьям добавится инвалидность до конца жизни. К счастью, парень