Поэтому глава чехословацкой военной миссии в Москве Пика по указанию Бенеша всячески затягивал формирование чехословацкой части в СССР как раз в то время, когда положение Красной армии было особенно тяжелым. Тормозил Пика и создание разведывательных групп из военнослужащих бывшего легиона Людвика Свободы, которые ГРУ РККА хотело забросить в Чехию и Словакию (но не для терактов, а для сбора разведывательной информации).
30 ноября 1941 года, когда немцы вышли к окраинам Москвы, Пика сообщал министру обороны в правительстве Бенеша Ингру: «Я уже докладывал несколько раз, что действия дяди («дядей» Пика именовал советскую сторону – Прим. автора.) у нас очень активны, и мы должны противодействовать этой деятельности, взять все эти дела в свои руки. Речь идет как о разведывательной сети, так и о саботажных и парашютистских акциях. Только по этой причине я послал несколько людей (в разведшколы РККА – Прим. автора.) и намерен послать еще шестерых, так как у меня есть точные сведения о подготовке коммунистических парашютистов и словаков в разведцентре дяди. Согласно этим сведениям, такая деятельность могла бы повредить нашим акциям дома, и в целом для нас это было бы неприятно… Поэтому у нас должны быть там (в разведшколах РККА – Прим. автора.) свои люди, которые будут начеку, возьмут руководство в свои руки и будут парализовывать коммунистические и сепаратистские (словацкие – Прим. автора.) тенденции… Рост количества коммунистических эмиссаров (в Чехии) может принести много вреда на стадии окончательного освобождения дома»[154].
Разведуправление РККА осенью 1941 года с помощью отобранных Людвиком Свободой людей действительно забросило несколько парашютных групп на территорию ЧСР. Именно из-за этого сам Бенеш и Моравец тоже решили засылать на родину группы разведчиков и диверсантов, чтобы избежать возможных упреков в пассивности. С одной из групп, присланных из Москвы, была связана жена Свободы Ирена. Она делала вид, что возмущена «бегством» за границу мужа, который «предательски» бросил ее с двумя детьми.
Свобода вспоминал: «Ирена играла роль несчастной покинутой женщины. Ее начали расспрашивать обо мне. Жена повторила все ту же легенду и добавила:
– Бросил жену с двумя детьми – не хочу и слышать о нем!
– А знаете ли вы, что какой-то подполковник Свобода выступал по московскому радио?
Жена выразила крайнее удивление:
– Что ему там делать? Он же отправился в Угерски-Брод…
– Заладили одно и то же, – перебил ее долговязый гестаповец, – а он за границей.
– Этого я не знаю, – начала сетовать жена, чтобы вернуть гестаповцев к мысли, высказанной перед этим. – Никогда он не говорил мне о своих делах. Не знаю, поймете ли вы, но я и дети никогда не были близки его сердцу…
И, надо сказать, гестаповцы клюнули на такую простую, но оставляющую впечатление уловку. Внимание их к моей семье временно ослабло»[155].
Когда из-за предательства группу