Под Большой Медведицей. Павел Кренев

идет охота, было очевидно. Об этом красноречиво говорит последний случай, когда снайпер противника не дал ей выстрелить по военным. Ее выследили. Ее практически загнали в угол. Скорее всего, она прокололась на подходе к месту засидки. Значит, по каким-то признакам ее опознали, нашли в этом немаленьком городе. В любом случае понятно: охота за ней, широкомасштабная охота, идет по всему городу. Понятно и то, что работать в самом Тирасполе ей больше нельзя. Это очень опасно. Надо уезжать! Где же она прокололась? В чем? Когда? Она так внимательно всегда относилась к вопросам маскировки, так тщательно продумывала каждый раз свою внешность, училась быть то бомжом, то инвалидом, то старухой, то мужчиной средних лет. Сообразно новой роли меняла парики, одежду, накладывала усы, бороды. Каждую роль репетировала, словно театральная актриса.

      Очень внимательно изучала подходы к местам, откуда будет вестись огонь, и поэтому уверенно и безошибочно проникала к своей позиции и так же просто и надежно уходила в город.

      Она ни разу дважды не устраивала засидку в том месте, откуда уже стреляла.

      Все и всегда было продумано до деталей, никогда не было сбоев. Тогда почему ее выследил тот снайпер? В чем-то она ошиблась. Его выстрел, конечно же, не был случайностью. Он искал ее и нашел. И в силу того, что он свою работу не закончил – не убил ее, это означает, что дело свое он будет продолжать. И не остановится, пока не завершит.

      Надо уезжать, надо срочно уезжать!

      Свободная охота закончилась, началась игра со смертью. И в эту игру ей играть не хотелось.

      Вопросы перед ней стояли мучительные, потому что на них не было ответа.

      На пути к дому существовали препятствия, которых никак не избежать. Например, сроки контракта. Они пока что не закончились, и люди, заключившие соглашение с ней, безусловно, будут настаивать на продолжении работы.

      Она ведь и в самом деле результативна как снайпер. И потом, всю сумму, как это обговорено в условиях контракта, она получит лишь по завершении работы, как по срокам, так и по результатам. О результатах можно не волноваться, она уже убила столько людей, сколько было обусловлено, но сроки… Деньги можно получить лишь по окончании этих сроков. То есть через месяц и семнадцать дней.

      Надежда одна: на переговоры с представителем «заказчика» – румынской разведки, на то, что они пойдут ей навстречу в связи с выполнением обговоренных требований и, конечно же, в связи с ее ранением.

      Она запросила о встрече с представителем разведки и теперь ждала его, лежала и ждала.

      Ее теперь мучили мысли о ее радостной печальке, маленьком сыночке Георге, живущем так долго без матери с бабушкой в городе Клайпеде. Линда за все это время не общалась с матерью – это очень опасно, все линии связи прослушиваются. Как они там? Здоров ли Георг? Как дела у мамы с ее больными суставами?