Он всегда вызывал в памяти эту картину в самые мрачные мгновения своей жизни.
А теперь она отдает себя другому мужчине.
Его пальцы невольно сжались, но он сдержался и не разорвал послание.
«Она…». Если ла Вей написал это слово, то, возможно, видел ее, даже говорил с ней. Или же…
Нет, он не мог этого сделать. Не мог, черт возьми!
Эти раздумья положили конец сомнениям. Редмонд сунул послание в карман и проговорил:
– Можете идти, Рамзи. Благодарю вас.
Слуга развернулся… и его словно ветром сдуло с палубы – только серебряные галуны ливреи сверкнули на солнце.
Лайон окинул взглядом свою команду и сказал:
– А мы остаемся в Англии.
Пришло время платить по счетам.
Три недели спустя…
Оливия Эверси вздохнула с облегчением, оказавшись в уютном убежище семейного экипажа на отличных рессорах. Наконец-то у нее появилась возможность побыть в одиночестве – хотя бы на недолгом пути от Сент-Джеймс-сквера до Стрэнда. Возможно, из-за того, что она стала совершенно невыносимой в последнее время, родные позволили ей отправиться одной в мастерскую мадам Марсо.
Они все вместе обсуждали вопрос: следовало ли расшить серебром ее свадебное платье, как у бедняжки принцессы Шарлотты. А может, еще и отделать бисером подол, хотя это обойдется значительно дороже. И разве тогда она не будет «сиять словно ангел» (слова ее матери)? Беседа протекала до нелепости бурно, даже проскальзывали легкие оскорбления, а ее всегда сдержанная и спокойная сестра Женевьева и вовсе хлопнула дверью, вернее – весьма решительно закрыла ее за собой, что свидетельствовало о крайней степени раздражения.
Но через несколько минут, полные раскаяния, они с извинениями бросились друг другу в объятия. Оливия знала, что отличалась вспыльчивым характером; и к тому же каким-то образом ухитрялась пробуждать все худшее в окружающих. Так что она сделала всем одолжение, отправившись к модистке одна, хотя до сих пор так и не решила, как отделать свое свадебное платье.
Неужели никто не заметил иронии в выборе той же отделки, что и у несчастной принцессы Шарлотты? Та вышла замуж за мужчину, которого сама выбрала, а не за того, кого предпочел ее отец! Вскоре после этого она умерла в страшных мучениях при родах, погрузив всю Англию в траур.
Интересно, сколько родителей в Англии использовали Шарлотту в качестве назидательного примера для дочери: мол, видишь, что ожидает тебя, если не будешь слушаться?
Слава богу, Оливия в конечном итоге сделала разумный выбор среди многочисленных поклонников, осаждавших ее все эти годы. И все в семье одобрили ее выбор.
Она выглянула из окошка ландо, катившего среди шумной разношерстной толпы, переполнявшей Стрэнд: бродяги, лоточники, кукольники и воры-карманники сновали среди роскошно одетых мужчин и женщин с безупречным происхождением. Но пестрая разноголосица Стрэнда вполне соответствовала душевному