Надо было кончать балаган.
– В десять? Вполне. Спасибо, Александр Владимирович. Всего хорошего, извините за сомнения. До завтра, доктор.
Он повернулся и вышел из клиники. В конце концов, сегодня пятница. Нелегкий рабочий день закончился, и надо ехать домой – реализовать конституционное право на отдых.
Андрей Семенович не успел сесть в машину, как раздался звонок на мобильный.
– Папусик, миленький, ты, наверное, забыл, что твоей младшей доченьке послезавтра исполняется восемнадцать лет, и не подумал, что ей надо купить хороший подарочек? – щебетал в трубке голосок дочери. – И вообще, куда ты пропал? Мы ждем тебя, не садимся ужинать.
– Ну что ты, доченька, разве я могу забыть про твой день рождения? – пересилив себя, ответил Дымов. – Я сейчас приеду, и мы все обсудим.
– Но сначала поужинаем, папусик. Мы с мамочкой приготовили тебе что-то очень вкусное, а вот что, я не скажу – это секрет. Приедешь и попробуешь.
– Хорошо-хорошо, конечно. Я буду минут через сорок.
От одной мысли о еде становилось не по себе. Андрей Семенович не представлял, как будет запихивать в себя это вкусное. Но делать нечего. Он должен не только оценить кулинарные способности своих женщин, но и похвалить их.
Когда умер отец, и на плечи Андрея легла забота о больной матери и сестре, ему было пятнадцать лет. Это закалило юношу. Он уже в девятом классе знал, что свои проблемы должен решать сам, а близких необходимо ограждать от неурядиц, которыми в молодые годы его щедро «баловала» жизнь. Такое поведение по отношению к близким стало частью его натуры. Вот почему со всеми неприятностями и тревожными вопросами, какие можно скрыть от жены, Андрей Семенович разбирался сам. Зачем грузить супругу и подрастающих дочерей проблемами, решать которые он будет сам? События сегодняшнего дня тоже должны остаться тайной для семьи. Будет ли ему тяжело это скрывать? Конечно. Но на то он и мужик – глава семьи. Такова доля, определенная Всевышним, который создал его мужчиной.
За ужином они обсуждали, что купить дочке на день рождения и где его отмечать. Ни по выражению лица, ни по интонациям Андрея Семеновича никто из домашних не догадался, что его мысли были очень далеки от семейного торжества и вкусной творожной запеканки. Пока семья в полном составе сидела за столом, Дымов мечтал об одном: посоветоваться с кем-нибудь, делать ли завтра биопсию.
Если бы Андрея Семеновича спросили, зачем ему нужен совет, он, наверное, не смог бы ответить. После встречи с Жизневым он прекрасно понимал, что биопсию делать надо и тянуть с этим до окончания отпуска бессмысленно. Ведь после почти месячного отсутствия на работе появится гора неотложных дел и пара срочных командировок, которые не отложить. И что в результате? Двухмесячное затягивание с ответом на вопрос. Глупо.
За тридцать пять лет работы в НИИ, где все важные вопросы официально разбирали на ученом совете, то есть коллегиально, Андрей Семенович привык, принимая решение, для проформы с кем-нибудь советоваться. Сейчас он поступит так же.
Под предлогом