– Я везде чужой, мой хевдинг, – со вздохом признался мальчишка. – Только здесь хоть кому-то нужен… Спасибо, что не прогнал.
Даны и Рольф в общем-то над парнем смеялись, но не слишком обидно, больше подшучивали. Обзывали «великим воином» и радостно гоготали – мол, с таким никакие мавры не страшны, при одном виде все враги разбегутся. Херульф не обижался, чувствовал – в ватаге его признали за своего. Атли Холодный Нож даже показал ему, как управляться с мечом и секирой, а Фридлейв Острый Топор, подкрутив усы, научил бить кулаком, как он выразился, «прямо во вражью харю».
– А ты что же остался, Бен? – улучив момент, спросил картахенца Геннадий. – Нравится воевать?
– Нравится торговать, – Бен Лазар улыбнулся, показав крепкие желтоватые зубы. – А начинать новое дело, мой вождь, откровенно сказать – не с чем. Разве что в Таррагоне…
– Надеешься на добычу?
– Надеюсь. Получу свою долю и уйду. Если позволишь.
Гендальф пожал плечами:
– Уходи, Бен Лазар. У каждого своя дорога.
– Ты мудр не по годам, о, мой хевдинг!
Объединенный христианско-языческий флот добирался до Таррагоны полтора дня, и, конечно же, наместник эмира Мухаммеда Азиль ибн-Фарид, узнав о появлении чужих кораблей, поспешил принять все меры к обороне города, насколько это было возможно в столь небольшой срок. Была объявлена срочная мобилизация всех жителей города, как мавров, так и христиан, на смотровых башнях усилили караулы и всю ночь жгли костры. Многие гадали – откуда и чей флот? Кто-то говорил – ромейский, посланный из Константинополя, а кое-кто утверждал, что все корабли принадлежат языческим собакам норманнам, явившимся грабить, жечь, убивать. Последнее предположение придавало защитникам злости – жестоких северных пиратов здесь откровенно ненавидели, и было за что.
– Норманны! – увидев полосатые паруса драккаров, закричал караульный на воротной башне. На главной площади, у мечети, тревожно запела труба.
Все жители города – как мавры, так и христиане – встали на стенах плечом к плечу, намереваясь сражаться до конца, защищая свои семьи и саму жизнь. Обитатели предместий еще вечером сбежали в город, под защиту древних крепостных стен, выстроенных еще во времена Римской империи. Не столь уж они были и крепкие – безжалостное время сделало свое дело, а до ремонта так и не дошли руки. Единственное, что смог сделать Азиль-бей, это послать как можно больше воинов в те места, где был возможен прорыв.
– Зря они позволили нам подойти к берегу, – глядя на быстро приближающуюся кромку прибоя, философски заметил Бен Лазар. – Хотя, быть может, у них просто нет столько воинов. Надеются отсидеться за старыми стенами. Ну-ну.
На «Черной