Подземка. Харуки Мураками

записную книжку, чтобы при необходимости посмотреть, как зовут того или иного начальника отделения какого-нибудь банка. Раньше помнил их всех наизусть. Далее, я увлекаюсь го. Почти каждый день играю с сослуживцами после обеда. И если раньше я помнил все основное развитие партии, то сейчас в голове остается лишь ее часть. Списывал на возраст, но оказалось, что виноват не только он. Это не может не беспокоить. Сейчас только первый год, а что будет через два, через три года? Остановится на нынешнем уровне или будет прогрессировать дальше?

      К преступникам злости не чувствую. Считаю, что они просто плясали под дудку руководства организации. Даже когда вижу лицо Асахары по телевизору, ненависть не просыпается. Куда важнее побеспокоиться о тяжелых больных. При том, что с нами пока все в порядке.

Накануне мы ужинали всей семьей и говорили: разве это не счастье?

Тацуо Акаси, брат тяжелобольной Сидзуко Акаси (37 лет)

      Г-н Акаси – старший брат Сидзуко Акаси, получившей тяжелые увечья в результате зариновой атаки на линии Маруноути. Она по сей день проходит реабилитацию в больнице. Он торгует запчастями для автомобилей в районе Итабаси. Женат, имеет двоих детей.

      После того как слегла его незамужняя младшая сестра, он вместо престарелых и больных родителей почти через день ездил в больницу и буквально выкармливал сестру с ложечки. Слушая его рассказ, мы своими глазами видели реальные сцены больничного ухода и понимали, насколько все непросто, – и, если честно, склоняли перед ним голову. Это не просто рассказ о личной жизни, о личной драме, в нем – отчетливое желание вернуть сестру в обычный мир. Ведь в таком виде оставлять ее нельзя – в этом стремление брата непоколебимо. Здесь и крепкие родственные узы, и чувство ответственности опоры семьи, здесь невыразимый словами гнев к тупому насилию, криминалу. Беседуешь – и просто чувствуешь это кожей. Лицо у него спокойное и улыбчивое. Говорит вроде бы мягко, но понимаешь, что где-то в глубине тихонько накапливается решимость и глубокая тревога.

      За что серьезной и любящей родителей сестре, которая радовалась счастью собственной жизни, такая участь от рук непонятных людей?

      До тех пор, пока Сидзуко не встанет на ноги, не выйдет из больничной палаты, его будет мучить этот вопрос.

      Мы – брат и сестра. Я на четыре года старше. Между моими детьми разница тоже в четыре года. По словам нашей матери, их характеры и отношения между ними – совершенно такие же, как были у нас. Выходит, мы тоже часто дрались (смеется).

      Но я не помню, чтобы мы с сестрой дрались. Если и было такое, то из-за таких мелочей, как раздел сладостей или телевизионный канал. Хотя мать говорит, появись в руках сестры сладости, непременно делилась со «старшим братиком». Копия моей дочери, которая, что-нибудь получив, говорит: «и брату тоже». Из-за чего это? Из-за младшего возраста? Или из-за того, что девочка?

      Помню, сестра в детстве не была проблемным ребенком. Говоря о ней хорошо – ребенок с мягким характером, говоря плохо – «ко всякой