– Нет, нет! – Он задохнулся, сделал попытку оторваться от земли и взлететь. – Я – живой!!!
Хохот перекрыл визг плазменного залпа. Нестерпимая волна жара затопила сознание и…
Майор Александр Кузнецов проснулся. Подрагивали стёкла, грохотала канонада. Он рефлекторно перекатился по кровати и упал на пол. Приподнял голову и осторожно огляделся.
Поначалу Алекс не мог понять, где находится. Потом вспомнил – номер в отеле «Империал», Интер-сектор, Олимпия.
«Фу ты, чёрт! Это же – фейерверк! – сообразил он. – Новый год, дубина!»
Ночной кошмар медленно отпускал голову, стекая по спине липким горячим потом.
Когда-то Кузнецов и предположить не мог, что станет неврастеником, но за прошедший год яд войны всё глубже разъедал его душу. Всё труднее удавалось сохранять прежнюю энергичность и собранность. Память не отпускала его, возвращала на Мьёлнир в бой за гибнущую планету. Майор словно пытался что-то изменить, исправить.
Тщетно. Так же отсчитывал последние часы пусковой механизм ядерных мин. Та же ярость берсерка туманила разум Лайонела Винсона. Тот же его приказ вёл поредевшие когорты бриидов в самоубийственные атаки. Ту же задачу выполнял сборный отряд добровольцев: оружейники, фоговцы, наёмники прикрывали эвакуацию гражданского населения. Без вариантов.
Вот и сегодня ночью накатило. Алекс заставил себя подняться, прошаркал босыми ногами в ванную комнату, включил свет и встал под душ. Вода омыла тело, успокоила дыхание. Он расслабился, прикрыл глаза… И оказался в кокпите «Аписа».
Отказала система захвата и ведения целей. Да и хрен с ней! Всё равно лупишь на сотню метров и ближе, попадаешь не в одного, так в другого. Закончились ракеты. Разрушена корпусная батарея средних лазеров. Осталось всего две кассеты к автоматической пушке. Проблема – плазменный ускоритель и крупнокалиберные лазеры медленно перезаряжаются, да и тепла производят многовато. Нагрев машины то и дело зашкаливает.
Вентиляторы надсадно гудят, без толку гоняют по кабине перегретый воздух. Остро воняет гарью, страхом, смертью. Пот ест глаза, сбегает горячими струйками по вискам и шее, капает с кончика носа. Руки-ноги взмокли, зато отчаянно студит грудь и спину, видно, разладилась подача хладагента в комбез. Терпи, майор, это война.
Тактика боя? Упереться рогом и стоять, пока жив пилот, держит удар броня и реактор даёт энергию. Вот тебе и тактика, и стратегия до кучи.
Легионеры тоже не умствуют. Идут вперёд сомкнутым строем, натыкаются на монолит обороняющихся, сдвигают его на десяток-другой метров, оставляют заслон, остальные уцелевшие машины отходят, перестраиваются, и новая атака. Словно пробку в горлышко бутылки проталкивают. Собственно, так и есть. В тылу ущелье расширяется, можно развернуть линию. Можно, да кто ж их туда пустит.
Так, опять попёрли.
– Внимание! Держать позицию!
Они не отступили. Алекс дрался наравне со всеми до тех пор,