Иностранный шпионаж и организация борьбы с ним в Российской империи (1906–1914 гг.). В. О. Зверев

и естественных препятствий, отмеченных в ежегодных обзорах «Обозрение Петербургского военного округа» (под грифом «Секретно»)[120], по нашему мнению, внимание некоторых немцев (как подданных Германии – вероятного противника России) могло быть нацелено на военно-промышленную индустрию Петербургской губернии (Сестрорецкий оружейный завод, Петербургский патронный и еще пять оборонных заводов), а также прибрежье Балтийского моря (фарватеры, рифы, острова, рельеф местности, места удобные для наблюдения за берегом и морем). Поэтому те из жителей колоний (не только мужчины, но и женщины), которые проявляли чрезмерную любознательность к оружейным, патронным и судостроительным предприятиям военного и морского министерств, а также к ландшафту морского побережья и возможным направлениям высадки вражеского десанта, воспринимались военно-окружной разведкой как источник потенциальной угрозы военной и морской безопасности столичного округа и государства.

      Примером чрезмерной концентрации немецкого населения в районе, имеющем оперативно-тактическое назначение (с точки зрения военного планирования армии вторжения) являлась Волынская губерния. По данным на февраль 1911 г. из 12-ти уездов Волыни, западная часть которой граничила с Царством

      Польским и австро-венгерской Галицией, восемь уездов (или 613 деревень) были полностью заселены немцами (Владимиро-Волынский, Дубенский, Житомирский, Изяславский, Луцкий, Овручский, Островский, Ровенский)[121]. Следовательно, в случае начала военных действий со странами Тройственного союза, их передовые силы на пути продвижения через Волынскую губернию могли не только встретить прогермански настроенных соотечественников, но и получить от них всемерную помощь (постой, продовольствие, фураж, лошади, рабочая сила, новобранцы, военно значимая информация и др.).

      Помимо удобной географической конфигурации Волыни и возможности использования ее территории в качестве демилитаризованного плацдарма для австро-германских войск, она представляла и военно-стратегический интерес. В пределах Волынской губернии находились Юго-Западная, Полесская и Привислинская железные дороги – общей протяженностью свыше 650 верст[122]. Знания колонистов о численности и техническом состоянии паровозно-вагонного парка, настроении железнодорожного персонала, пропускной способности железных дорог и пр. могли сыграть важную роль. «При объявлении войны – по мнению офицеров Генштаба военного ведомства России – эти "информаторы" без сомнения окажут немалые услуги своим, следя за перевозками русских войск и донося о местах и сроках их сосредоточения»[123].

      История военных конфликтов показывала, что успех нередко был на стороне той армии, командование которой имело четкое представление о железнодорожном потенциале предполагаемого театра военных действий: о работоспособности паровозов, возможностях использования рабочих и служащих для организации саботажа