К полуночи 35 тысяч имен были вписаны в реестры.
Но и в этот вечер случилось то же, что в сентябрьские дни: в каждой секции завербовавшиеся волонтеры требовали, чтобы изменники были наказаны до их отправки в армию.
Изменниками были тайные заговорщики, угрожавшие революции. Вес этого слова зависел от значения и влияния партий, раздиравших в эту эпоху Францию. Изменниками были самые слабые. А так как самыми слабыми были жирондисты, то монтаньяры (депутаты Горы) решили, что жирондисты и являются изменниками.
На другой день, 10 марта, все депутаты-монтаньяры явились на заседание. Вооруженные якобинцы заполнили трибуны, изгнав оттуда женщин; когда явился мэр во главе совета общественного благоустройства, он подтвердил представление комиссаров Конвента относительно преданности граждан, но повторил желание, единодушно изъявленное накануне, – об учреждении Чрезвычайного трибунала для суда над изменниками.
Громкими возгласами Гора потребовала донесения от тут же собравшегося Комитета, и спустя минут десять Робер Лендэ объявил, что будет назначен трибунал в составе десяти членов, не подчиненных никаким правовым формам, которые будут собирать все сведения любыми путями. Этот трибунал, разделенный на два непрерывно действующих отделения, будет преследовать, по указанию Конвента, всех, кто покусится ввести в заблуждение народ.
Жирондисты поняли: это им приговор. Они восстали.
– Лучше умереть, – восклицали они, – чем согласиться на учреждение этой венецианской инквизиции!
В ответ монтаньяры громко требовали провести голосование.
– Да, – вскричал Феро, – да, соберем голоса, чтоб показать всему миру людей, которые именем закона хотят губить невинных!
Собрали голоса, и неожиданно большинство объявило: 1) что будут присяжные, 2) что они будут избираемы поровну от каждого департамента и 3) утверждены Конвентом.
Только приняли эти предложения, как раздались страшные крики. Конвент уже привык к посещениям черни. Он послал спросить, чего хотят от него; ему отвечали, что это депутация от волонтеров, которая, отобедав на хлебном рынке, просит разрешения пройти перед Конвентом церемониальным маршем.
В ту же минуту распахнулись двери и явились шестьсот человек, вооруженных саблями, пистолетами и пиками, – все полупьяные. Они прошли под рукоплескания, громогласно требуя смерти изменникам.
– Да, – отвечал им Колло д, Эрбуа, – да, друзья мои, невзирая на все козни, мы спасем вас, вас и свободу!
Он говорил, глядя в сторону жирондистов, давая им понять, что они в опасности.
В самом деле, по окончании заседания Конвента депутаты Горы рассеялись по разным клубам, побежали к кордельерам и к якобинцам, предлагая лишить изменников всех законных прав и умертвить в эту же ночь.
Жена Лувэ жила на улице Сент-Оноре, поблизости от якобинцев. Услышав возгласы, она явилась в клуб,