Антипсихопатия. Токсичные отношения и выход из них. Марина Осборн

за то, что он бросил младшую сестренку, умотав в свою секцию, не сходил в магазин и не сделал дома уборку. Коле было стыдно выслушивать всё это, и он стал возражать. В ответ она стала избивать его, а он так боялся сделать ей больно, что не смог защищаться, а лишь вырывался. В тот момент, когда он вырвался, оставив в маминой руке клок своих волос, ему прилетела в затылок увесистая затрещина. Такая, что у Коли помутнело в глазах, зазвенело в ушах и на какое-то время от шока он оказался в невменяемом состоянии, не слышал, что кричит Валентина, только краем глаза видел как прохожие останавливаются и наблюдают за этой сценой. Стыдно было.

      После этого случая Коля как зомби пошел на мост, не реагируя на угрозы матери, с решимостью покончить с собой немедленно, так ему было стыдно. Он шел очень быстро, а Валентина вернулась домой, громко по дороге объясняя зевакам, что сын оставил малолетнюю сестренку без присмотра из-за чего та оказалась в опасности.

      Глядя с середины моста в воду, Коля постепенно успокоился. Он знал, что папа и сестрёнка будут очень переживать, если он утонет.

      После этого случая Коля категорически отказался вставать в угол и попросил разрешения папы установить шпингалет в своей комнате, чтобы мама не заходила без разрешения когда он переодевается или рано утром делает зарядку в одних трусах. Валентину так взбесил этот шпингалет, что она тут же хотела вырвать его, но сломала ноготь и зaхотела избить сына за то, что «он делает ей все назло». Коля только успел захлопнуть дверь и задёрнуть шпингалет. Валентина сначала ломилась в дверь, потом успокоилась и ледяным голосом стала говорить унизительные вещи про Колю, принесла дневник и стала цитировать его записи, комментируя самым издевательским образом. Вначале Коля хотел встать на подоконник и сделать шаг вниз. Восьмой этаж. Мучения закончатся через несколько секунд. Но вспомнил лицо папы и голос сестренки.

      Слушать маму было невыносимо. Коля достал спички. Стал зажигать их одну за другой и тушить о кожу руки. Это перебивало боль от того, что он слышал. Сильно запахло палёной кожей. Эмоции куда-то исчезли. Коля удивился тому, что почти не чувствует физической боли. Вернее чувствует, но она гораздо слабее той боли, которую вызывали в нём слова и действия матери. Валентина сообщила ему, что порвала весь его поганый дневник с «грязными эротическими» стишками и непотребными записями, и сейчас спустит в унитаз всё это дерьмо. Коля чувствовал отупение и равнодушие. Он взял свои редкие рисунки, порвал их на мелкие клочки и тут же на подоконнике сжёг их.

      С тех пор у Коли стали постоянно болеть голова и желудок. Однажды папа заметил это, отвёл его к врачу, голову просканировали и обнаружили расширение сосудов мозга, острый гастрит и поставили еще какой-то диагноз. На это Валентина отреагировала, что он слишком молод, чтобы болеть, и что он притворяется и врёт врачам, а вот она действительно болеет очень сильно. И сын, «этот неслух»,