Голубыми глазами глядит на людей похожих.
Одинаково улыбаясь седым и юным,
К ветерку и солнцу сводя нашей жизни «сложность».
Выйдешь за дверь, там судьбу куют гороскопом,
На карте мира торгуют пищей для глаза.
А время стекает в лужу по водостокам,
С прогнозом погоды демонстрируя разность.
Это мир, где нужно пренепременно
Выручить денег, взять полцарства в кредит.
«Дети, не смейте бегать на переменах,
Лбы расшибёте – надо за вас платить».
Легко и безвредно воду лить о далёком,
Где режут, стреляют, бомбят; рассуждать, кто прав,
Пока снаряды ложатся под чьи-то окна,
Словно под наши окна сыпется град.
Это мир, где в толпе себя обнаружишь,
Либо в подмножестве вышедших из толпы.
Скорее всего, ты миру не так уж нужен…
Но сон важнее, иди-ка, лучше, поспи.
Здание давит тем, что оно конечно.
Стены вокруг, углы, бетон, кирпичи.
Этот мир герметичен и безупречен,
Покамест не начинаешь искать причин.
Даже бросаясь в ширь золотистой ржи,
Речки родной напевы давние слыша,
Всё-таки ощущаешь себя чужим,
Вдруг пришедшим извне и как-будто лишним.
Был бы сюжет, а так – бессвязная дрянь,
Только одной души взволнованный выкрик.
Это мир, который, видимо, зря
Дал расплескать чернил; пусть скорее вытрет.
Дождь
Дождь велит разувериться в лживом солнце —
Оно из мрака наспех – не жди – не вылезет.
Утро новое мимо нас пронесётся
И померкнет, канув в межтучном вырезе.
Дождь несёт новый повод для «поразмыслить».
Дорожная философия от посадки до остановки.
Капли падают густо, непрестанно быстро,
Напоминая людей многочисленных и одиноких.
Мы не любим его за грязь и за всё, что грустное.
Сапоги-то, мол, чистые, а дороги – грязные.
Про испорченный отдых лепечем другим без устали,
А под зонтики прячем своё безобразие.
Дождь свершится. А мы, завидя где вымыто,
Всюду опять ручонками пыльными влезем.
Город только и рад (от кипения вымотан),
И каждый по-своему вымотан, мокр и невесел.
Обретают покой растрясённые ветром деревья
Обретают покой растрясённые ветром деревья.
Под янтарь фонаря набивается стружками дождь.
Я всем звёздам раздам тускло-серую краску теперь, и
Поблекнут они, а я стану светлее на грош.
Затухают огни новостроенных окон напротив.
Реже-реже авто лижут шинами капли с асфальта.
Сон – единственный сильный и городу нужный наркотик,
Прекращающий гонку до утренне-раннего старта.
Вот кончается ночь, растянув пять часов философски,
Иногда раздается молоденький девичий смех
По двору.