После отдачи приказов отец развернулся и покинул мою комнату, а я поплелась выполнять родительскую волю.
Стою… На мне белый сарафан с зеленым цветочным узором, волосы убраны в ажурный пучок, и в зеркало лишний раз взглянуть боюсь. Папа, опасаясь, что я в знак протеста выкину что-нибудь эдакое, прислал маму мне в помощь.
В каком уголке шкафа она откопала эту жуть? По-моему, это платье не просто не пострадало от вездесущей моли, но и сожрало ее само!
– Джули, не морщись! Ты прекрасно выглядишь.
– Я похожа на бабушку с фото сорокалетней давности.
– Между прочим, твоя бабушка всегда одевается по моде!
– Но при чем здесь я и мода сорокалетней давности?
Бабушка, к слову, в свои двести лет выглядела на тридцать и в прошлый свой визит с удовольствием носила короткое платье. Но нет! На, доченька, поплиновый сарафан. Хорошо, хоть кринолин, как на бабушкином парадном портрете, не нацепила.
Фели, напротив, с видом девочки-цветочка пыталась прилепить брошку к платью. С моего ракурса было прекрасно видно жирный слой тонального крема под ее левым глазом. Аж гордость разбирала. Почти профессиональная.
Наконец часы в гостиной пробили три раза, и мы выстроились у парадного входа в ожидании гостя.
Видно, алкоголь не до конца выветрился из моей головы, раз я посмела вслух ляпнуть:
– Что он к нам ходит каждую неделю? Или у него такой способ экономить на еде?
Тут на меня шикнули в два голоса, а сестра вообще наступила на ногу.
Мое сердитое шипение заглушил дверной звонок.
Офелия наперегонки с Цербером кинулась к двери. Похоже, теперь гость получит четверную дозу щенячьего восторга от своего прихода.
– Дядя Смерть! – Фели на практике подтвердила дарвиновскую теорию, обхватив смерть как обезьяна дерево, разве что ногами его не обняв. Правда, это больше напоминало дарвиновскую деградацию.
Я уже прикидывала, где в нашем доме искать ломик, чтобы отлепить сестру от добычи, но папа повторил на бис фокус с телекинезом и отправил дочь накрывать на стол.
Мы втроем едва сдерживали улыбки. О том, что сестра влюблена в ректора, знали все.
– А когда-то Фели меня обнимала за то, что я принес ей шоколадку, – расправляя помятый сестрой пиджак, пробурчал Смерть. – А что теперь?
– Теперь ты сам в ее глазах гораздо лучше и вкуснее шоколадки, – не удержался отец. – И менее калорийный.
– Ну не скажи, – тихонько прокомментировала я себе под нос папино высказывание. – От общения с мужчинами тоже, бывает, полнеют. Ай!
Тяжелая у папы рука. А Смерть, кстати, на это только усмехнулся.
Ужин проходил в непривычном молчании. Мне кусок в горло не лез, поэтому я с унылым видом гоняла по тарелке веточку петрушки. Офелия тоже предпочитала пищу духовную и просто пожирала глазами гостя. Ну