За вагонным окном поплыли новые микрорайоны с высотками причудливо-ступенчатой конфигурации, мелькнул купол с минаретом недавно построенной мечети, потянулись пригородные посёлки – дома с заснеженными крышами, белыми квадратами огородов, подтаявшими тропинками, с молчаливым лесом, подступавшим время от времени вплотную к железнодорожной насыпи.
Мартовское солнце размытым пятном пробивалось сквозь тонкую облачную пелену, сея мягкий, бледно-жемчужный свет, тревожащий сейчас Элину неясным предчувствием. В таком состоянии ожидания с ней всегда что-то случалось – перемена в жизни, удачные стихи. Что в этот раз? Любовное приключение с нескладным юношей, сидящим напротив с её ноутбуком на коленях?.. У него длинный, почти гоголевский нос, блуждающе стеснительный взгляд, большие крепкие руки, наверное, способные быть нежными… А почему бы и нет?.. Надо жить «здесь и сейчас», иначе ускользает смысл, притупляется зрение.
Элина выспрашивала подробности его жизни: ходит ли на дискотеку? В театр? Некогда? Почему? Ну да, конечно, технический вуз – дело нелёгкое, но неужели досуга совсем нет? Понятно – проблема приработка. Хотя сейчас по Интернету можно подыскать удобную почасовую работу… Их разговор прервала бравурная мелодия – в кармане её дублёнки ожил телефон. Посмотрев на экран, Элина сунула мобильник под длинное ухо пёстрой шапки. Разговаривала, глядя в окно… Да, я в электричке. Да, конечно, в Дом творчества. На десять дней. Надеюсь, что напишу. Сколько? Не больше семи страниц? Боюсь, не уложусь. Да, конечно, сокращать вы умеете. Спасибо! Вернусь – перезвоню.
Спрятав мобильник в карман, она взглянула на своего спутника. Ожидала вопроса. И услышала – вы кем работаете?.. Засмеялась: можно сказать – птицей. Пою, а мне за это платят. Шучу, конечно. Нет, не певицей, зарабатываю на жизнь литературным трудом. Стихи, очерки, эссе. Что такое эссе? Статьи, написанные в исповедальном ключе, в свободном полёте ассоциаций. Сколько платят? По-разному, но хотелось бы больше… Между прочим, следующая остановка наша.
От станции, за переездом, их вела к дому отдыха подтаявшая тропинка – петляла под соснами, облепившими косогор. Под ним, внизу, с протяжным металлическим гулом проносились электрички, вдалеке маячили многоэтажки нового микрорайона, теснившие бревенчатые избы последней здесь деревеньки.
Тропинка, соскользнув с косогора, пересекла мосток через вертлявую, редко замерзающую мутную речку, обогнула окружённую старыми вязами, напоминающую сказочный терем часовню, срубленную несколько лет назад возле родника, круто вползла на бугристый склон, к крайним домам дачного посёлка. Его извилистые улицы, стеснённые высокими заборами, похожие на ущелья, были безлюдны, огороженные ими каменные строения с балконами, башенками и торчащими везде камерами видеонаблюдения