То ли от вероятности поплатиться шеей, то ли просто устав, ириканец замер в руках Трофима, но не расслабился. Всё его тело превратилось в камень мышц, которые чуть ли не дрожали от напряжения. Трофим буквально ощущал его страх… страх и осторожность. Он даже слегка проникся невольным состраданием к своему пленнику. Он был намного уже его и почти на голову ниже. И вообще, какое-то нелепое создание, не способное к рукопашному бою.
– Я отпущу тебя, слышишь? – Трофим потихоньку ослаблял хватку. – Только обещай вести себя благоразумно. Я не причиню тебе вреда. У меня просто пара вопросов к тебе и одно очень выгодное предложение. Итак, я тебя отпускаю, а ты отдаёшь мне этот пульт и отходишь на два метра в сторону. Усёк?
Ириканец кивнул. Заручившись обещанием пленника, человека, которого он впервые видит, Трофим отпустил его. Отпустил и тут же вспомнил о втором помимо ловкости отличительном качестве потенциального врага – о коварстве. Ириканец и не думал держать слово. Первое, что он не сделал, это не отдал пульт. Он сломал его. Сломал, резко бросив на серый камень. В это же время валун, служивший дверью в пещеру, закрыл собой вход в неё. Трофим не успел опомниться (всё-таки реакция ириканца была дьявольской), как на него уже смотрело дуло оружия нейропаралитического действия.
– Стой! – голос ириканца оказался высоким, как и у его соплеменников. – Не смей шелохнуться, только медленно, очень медленно вытащи своё оружие и брось мне в ноги.
Трофим замер. На него смотрела пара зелёных глаз, которые словно жгли огнём от ненависти и страха. Он почти ничего не видел, кроме этих глаз, что буквально загипнотизировали его сознание.
– Ты слышишь меня? – произнёс ириканец уже тише и спокойней. – Брось оружие мне в ноги. Мне так легче будет с тобой разговаривать. Не бойся, я не убью тебя.
Трофим колебался. Вместо того, чтобы выполнять требование, он разглядывал своего врага с нескрываемым интересом. Это был молодой ириканец, или как они себя называли – молодая ириканка. Одногодка, скорее всего. Нежные черты лица как-то странно сочетались с агрессией…
– Брось оружие! – закричала ириканка странным высоким голосом и пальнула в землю, прямо около ботинка Трофима.
– Псих! – Трофим словно очнулся. – Ты же сказала, что не убьёшь меня!
– Я могу передумать, – срываясь в голосе, проговорила ириканка.
Её верхняя губа дрожала, обнажая крепко стиснутые зубы. На лбу появилась испарина. Ириканка тяжело дышала. Похоже, она волновался больше, чем ее противник. И Трофим это почувствовал. В зелёных раскосых глазах стала утихать злоба и преобладать страх. Трофиму почудилось или же он действительно увидел в них ещё и просьбу. Забавляясь своими мыслями, он представил себе, что бы сейчас говорил этот смешной рыжий человек, если бы был правдивым: «Пожалуйста, брось оружие. Иначе мне придётся стрелять, а я этого не хочу. Я пацифист по натуре и вообще с этой штукой управляться не умею. Я боюсь тебя до смерти,