Старик неподвижно замер, внимательно к чему-то прислушиваясь – где-то далеко на юге ночь родила еле заметный пока звук, возникший высоко – под самыми небесами. Участок леса, предположительно росший вокруг только что хрюкнувшего каймана, вдруг разразился целым хором истошно-пронзительных голосов – это почему-то пробудилась от крепкого ночного сна стая обезьян-уакари. Вслед за обезьянами энергично начали перекликаться многочисленные птицы. Там, в сельве появился кто-то чужой, какой-то чужой человек, который имел веские основания скрываться, как безошибочно определил опытный следопыт и бывший воздушный десантник Орельяна. Брови старого рыбака нахмурились – восемнадцать лет назад точно такие же невидимые в ночной темноте незваные гости, оказавшиеся бандой уголовников, нанятых его основным конкурентом по промыслу анаконды, вырезали всю семью Орельяна. Самого Орельяны тогда не оказалось дома. Спустя месяцы он ухитрился убить их всех, включая конкурента, но на душе ему почти ни насколько не сделалось легче, и он навсегда удалился жить в сельву, стараясь пореже встречаться с людьми.
А между тем, небесный звук, неумолимо приближавшийся с юга, сделался совершенно отчетливым и Алинкейро понял, что это достаточно низко летит большой реактивный самолет. Аэропортом назначения самолета мог быть только Манаус, находившийся в пятидесяти милях к западу от его бунгало. Алинкейро не мог, разумеется, знать, что это снижается перед посадкой в аэропорту Манауса транспортный «С-130» с грузом Чудо-Гробов на борту, принадлежавший транснациональной корпорации «Икс, Игрек, Зет». Зато об этом прекрасно были осведомлены боевики из известной перуанской террористической организации «Сендера Луминоса», притаившиеся неподалеку от ветхого бунгало Алинкейро Орельяно. Они знали, что самолет на несколько секунд окажется не особенно высоко прямо над ними в чистом небе, не загороженном непроницаемым зеленым пологом сельвы и поэтому трое из них держали наготове переносные ракетно-зенитные комплексы американского производства «Стингер»…
Дядю Пашу парализовало минут через пять после того, как разняли пьяные объятия и наконец-то расстались Маринка с Колькой и каждый из них пошел спать к себе домой. Его еще живого обнаружили на скамейке соседи. Оперативно вызванная машина «скорой помощи» довезла старика до центральной городской больницы, где он и скончался около двенадцати часов дня. Листки календаря показывали восьмое мая – канун Дня Победы. В десять вечера этого дня к товарному пирсу речного вокзала города должно было прибыть судно с долгожданным грузом гуманитарной помощи из