03.00
Со Снежаны Константиновны все началось.
Действие первое: «Снежана Константиновна как она есть и ее временная потеря нетрудоспособности».
Подруга моя Снежана Константиновна (девиз «Никто не обидит меня безнаказанно») – очень подвижная – стремительно выбегает из подъезда, забывает дома дочь с ранцем, возвращается за дочерью, бежит к машине, вспоминает, что не выключила телевизор, плюет на телевизор, мчит в школу, препирается с вахтершей насчет сменной обуви, мчит на работу, набирает мой номер и ругается, что я ей не перезвонила вчера вечером, а я не перезвонила потому, что озверевший от многочасовой трепотни муж связал меня телефонным проводом.
И вот два с половиной года назад Снежана Константиновна внезапно и сразу почувствовала себя неизлечимо больной – нашли у нее на очередной диспансеризации какую-то мелкую ерундовину, «фигню подкожную» – так много лет назад моя тетка, врач-терапевт с многолетним опытом работы, после детального осмотра назвала фурункул на спине своего мужа.
Так вот, фигня подкожная Снежану Константиновну очень взволновала, она буквально перестала есть, ругаться с коллегами, воспитывать меня, пить текилу с лимоном и солью и зависать на социальных сайтах.
– Мне надо исключить Самое Страшное, – звенящим по-пионерски голосом заявила она, – и ты поедешь вместе со мной!
Голос-то у нее звенел неслучайно, потому что все школьное красногалстучное детство она была главной по пионерским стихам, словам, делам и поверкам (не помню, что это вообще такое: пионерская поверка, разве пойти у Снежаны Константиновны спросить?).
Я не смогла отказать подруге, да и кто бы мне позволил отказать подруге, и мы поехали в больницу насчет «исключения самого страшного», была зима, средняя температура приблизительно минус сорок пять по Цельсию, берусь утверждать, что это абсолютный нуль, прекрасная погода, не правда ли?
Кабинет, в котором ждали подругу, имел какой-то невероятный номер типа 4478, реально, мы его искали часов пять, все попытки у кого-то что-то уточнить проваливались. Я спросил у тополя. Я спросил у ясеня. Я спросил у месяца. Люди бежали нас. Кругом были только бесконечные коридоры, переходы, холлы, еще коридоры и всякое такое – ну очень Странное Место. Плюс еще я очень хотела в туалет, но… Снежана Константиновна не позволяла мне покинуть ее ни на минуту, требуя поддержки своего изнуренного болезнью тела в режиме нон-стоп.
Каким-то чудом нужную комнату № 4478 мы все-таки обнаружили. Со счастьем рухнули на уютные дерматиновые стульчата, привинченные к полу, я заозиралась в поисках все-таки сортира, потому что уже очень-очень соскучилась по нему, нашла.
Действие второе: «Те же и В.»?
Ну, в общем, да.
Вернувшись к подруге, обнаружила ее испуганно (редкий случай) беседующей с явным доктором – высоким, с взъерошенными светлыми волосами, в зеленом таком специальном одеянии, черных кроссовках «Найк» (а еще уверял, что не смотрит «Хауса»), и с грудой малообъяснимого