Вечер, который я мечтала провести в кино с Даниловым, ушёл у нас с мамой на сбор чемоданов. Казалось бы, что тут сложного – сложить в сумку несколько вещичек. Однако стоило нам приступить к делу, как оказалось, что один купальник сгинул в недрах шкафа, другой порвался, на любимой юбке пятна, зарядка от фотокамеры потерялась, а футляра для зубной щётки не было вообще никогда в жизни. В общем, за копанием, стиркой, глажкой, шитьём, нытьём, бранью и поиском круглосуточных магазинов прошло полночи. Вторую её половину мы провели тихо лёжа в кроватях, не в силах уснуть от волнения и страха проспать. Когда мне удалось отключиться, уже рассвело. Почти сразу после этого будильник зазвенел. Пора вставать!
Проснулась я без всякого желания куда-либо ехать. Хотелось сдать билеты, забиться под одеяло и вообще не вспоминать ни о каких Египтах. Не могу сказать, чего именно я боялась, но мерзкий страх ворочался в животе весьма ощутимо. Впрочем, мама сказала, что это нормально: мол, перед поездками всегда такой мандраж. Ещё она сказала, что в аэропорту нам следует быть не позже чем за два часа до вылета, а лучше и за три. Оказывается, билетов на самолёт нередко продают больше, чем людей в него помещается, так что надо занять себе место. А ещё иметь время проблемы решить, если вдруг те возникнут. Кроме того, в дороге нас могут поджидать пробки! В общем, хотя вылет у нас был после полудня, выйти пришлось рано утром.
Сперва мы бесконечно долго шли к метро, волоча тяжеленные чемоданы. Потом ехали в подземке, ставшей ужасно недружелюбной из-за объёмного багажа. Потом сто лет тряслись в автобусе, собравшем все ухабы и светофоры. Но каким бы долгим и мучительным ни был путь в аэропорт, к тому моменту как мы прибыли туда, до вылета оставалось ещё больше трёх часов.
Первым делом следовало зарегистрироваться: у стойки, над которой значился пункт назначения, нам выдали билеты с номерами мест (мне удалось заполучить сиденье у окошка) и забрали чемоданы. Дальше следовало пройти мимо стеклянной будки с дяденькой, который заглядывал в паспорта. Третьей полосой препятствий был досмотр, где просвечивали сумочки, обыскивали обувь, отбирали взятую в дорогу водичку и заставляли стоять в стеклянных будках, которые, по слухам, позволяют увидеть людей голыми. Всё прошло быстро. Теперь оставалось дождаться посадки.
Следующие три часа я провела, слоняясь по «чистой зоне», разглядывая ценники в дорогущих кафе, глядя на матрёшек в магазинах для туристов и нюхая духи, без торговли которыми, по словам мамы, не обходится ни один международный аэропорт. Когда, наконец, объявили посадку, моя радость оказалась преждевременной: людей, уже погрузившихся в автобусик, предназначенный везти их к самолёту, вскоре вернули обратно. Взлёт отложили: на час, потом на два, потом на три. Я успела порядком измучиться, прочесть два рекламных журнала и почти полностью посадить батарею в своём мобильном к тому моменту, когда наконец-то уселась на своё место 12А.
Сам