Война на весах Фемиды. Война 1941—1945 гг. в материалах следственно-судебных дел. Книга 1. Вячеслав Звягинцев

И не только потому, что его высказал не партийный функционер, а профессионал своего дела. Важно подчеркнуть, что Павлов «вынужден» был дать следователям развернутые показания на Мерецкова о его причастности к контрреволюционному заговору. Когда Мерецков писал свои воспоминания, он знал об этом. И тем не менее, дал генералу следующую оценку: «В некоторых современных изданиях встречаются порой замечания, как будто бы те танкисты, которые сражались в Испании, не критически переносили боевой опыт в СССР. В частности, они якобы отрицали самостоятельную роль танковых войск и уверяли, что танки могут лишь сопровождать пехоту. Особенно часто упоминается в этой связи имя Д. Г. Павлова. Мне хочется защитить здесь его имя. Нападки эти напрасны, а их авторы ставят вопрос с ног на голову. В действительности дело обстояло как раз наоборот. Павлов справедливо доказывал, что… роль танковых войск растет с каждым днем; значит, нам необходимо создавать новые танки, более мощные и более подвижные. Фактически этот тезис и был претворен в жизнь, ибо за него ратовала сама же жизнь»75.

      Л. М. Сандалов полагал, что генерал Павлов, не имея ни опыта командования крупными группировками войск, ни достаточного образования и широкого оперативного кругозора, растерялся в сложной обстановке начального периода войны и выпустил из рук управление войсками76.

      Можно приводить и другие мнения и оценки – от восторженных до крайне отрицательных. Истина, видимо, как всегда, лежит где-то посередине. С одной стороны, командующий Западным фронтом вряд ли успел дорасти во всех отношениях до полноценного военачальника такого уровня. Ведь он только в 1931 году впервые пересел с коня на танк. По возвращении из Испании во внеочередном порядке стал комкором, в мае 40-го – генерал-полковником, а в начале следующего – генералом армии. Причина столь стремительного взлета хорошо известна. Но это уже вина не Павлова.

      В то же время нельзя сбрасывать со счетов, что, командуя в течение года самым большим военным округом, он многое успел сделать для повышения его боеготовности. Известно, что еще в феврале 1941 года Павлов обращался к вышестоящему командованию с просьбой о выделении средств на приведение западного театра военных действий «в действительно оборонительное состояние путем создания ряда оборонительных полос на глубину 200—300 километров», а за несколько дней до начала войны – просил разрешения занять полевые укрепления вдоль границы. Надо также заметить, что западное направление не расценивалось верховным командованием как направление главного удара Вермахта. Таковым считалось юго-западное направление. Между тем, наиболее мощные, массированные удары немецкие войска нанесли по войскам Западного особого военного округа.

      Кроме того, еще раз повторимся – негативную роль могло сыграть ожидание многими командирами внезапных, необоснованных арестов. Страх перед репрессиями сковывал их инициативу, препятствовал объективности