– Что вы… что теперь со мной будет?
– Теперь ты пленная, – сказал Латыпов, смотря в сторону. На глазах девушки опять выступили слезы, и он не хотел этого видеть. – Но для тебя так даже лучше. Тебя бы все равно убили муты, одной в этих джунглях не выжить. А в Капитолии… В Капитолии можно жить.
– Рабыней? – с желчью спросила, будто выплюнула, Глаша.
– Ну-у… это не мне решать. У меня начальство есть.
– Уж лучше бы меня убили муты, – потухшим голосом произнесла девушка. – Я думала, что уже умерла. Очнулась, а тут вы. Уроды капитолийские… – Помолчав, добавила: – Убейте меня, а? Чего вам стоит? Вы же все равно звери.
Сергей не ответил. Поднялся и сказал арбалетчику:
– Федор, свяжи ей руки. Надо возвращаться на базу. Пять минут перекур и топаем.
Он отошел в сторону и, вытащив из напоясной сумки клочок бумаги и кисет, ловко скрутил самокрутку.
– Борзая девка. – Сержант уже стоял рядом. – Отсыпь махорочки, у меня закончилась.
– Держи.
– Спасибо… Я вижу, старшина, что ты на эту Глашу запал малость.
– С чего ты взял? – Латыпов достал изготовленную из гильзы зажигалку и зажег цигарку. – Уж больно ты наблюдательный, сержант. Лучше бы за своей женой смотрел.
– Жена от меня никуда не денется. Жена, что курица, где петух, туда и тулится. – Бугров хохотнул. – А это боевая добыча. Имею право.
– Я сказал уже – она пленная. И сначала ее надо довести до базы. А дальше Стратег решит.
– Да понял я. Но меня не проведешь. Видел я, как ты на нее пялишься. Ничего, вообще-то, девка – белая и в теле. – Сержант тоже закурил. – Только зря стараешься. Ее все равно в рабыни зачислят. И будет она по ночам всех холостяков обслуживать. Тебя, кстати, тоже. Может, и без очереди – ты же ее поймал.
– Завидуешь? – с равнодушной усмешкой бросил Латыпов.
Равнодушие далось ему с трудом. Сержант Бугров – по-простому «Бугор» – его раздражал. С того самого момента, когда его начали ставить в группу Латыпова. А это началось сразу после того, как убили Стратега Олега.
– Нет, не завидую. Было бы чему… «Лесные», они дикие, им доверять нельзя. Знахари там всякие, ведуньи. Говорят, с дендрами общаться умеют, серыми пчелами управляют на расстоянии. А это лишь мутантам под силу.
– Чушь все это, слухи. Обычные они люди, только живут иначе, как мы… Жили.
– Это в каком смысле иначе? – сержант прищурился.
– В прямом. Не нашего ума дело об этом рассуждать. Избранные разберутся, что к чему.
– Это верно. – Бугров затянулся, хищно раздувая ноздри. И взгляд у него был хищный, как у рыси. Возможно, из-за своеобразной, вытянутой и суженной к вискам формы глаз и желтовато-зеленоватой радужки. – А хороший у тебя самосад, вкусный. У кого брал? Как будто с добавкой какой.
– Это дикий табак. Его «лесные» на полянах собирали. А нам он в виде дани поставлялся. – Латыпов, не скрывая усмешки, коротко взглянул на сержанта. – Учти – он, может, какой заговоренный. Курнешь – и скопытишься.
– Ну, если только