Именно так все и будет. Возможно, Черчилль сам, будучи весьма дальновидным, понимал правоту арабов, но отвечал им «немедленно и в резких выражениях: «Вы просите меня прежде всего отменить Декларацию Бальфура и запретить иммиграцию евреев в Палестину. Не в моей власти сделать это. Но даже если бы я и мог сделать это, то это не соответствовало бы моим желаниям. Британское правительство устами А. Бальфура дало слово, что оно благожелательно отнесется к созданию национального очага для евреев в Палестине, что неизбежно включает в себя и иммиграцию евреев сюда. Эта декларация мистера Бальфура и британского правительства была ратифицирована союзными державами-победительницами, когда военные действия еще продолжались и поражение или победа еще не были предрешены. Ее реализация стала возможной в результате успешного окончания войны, и ее следует рассматривать как один из итогов победы в Первой мировой войне»».
Британское правительство твердо намерено, отчеканил Черчилль, дать сионистам «справедливый шанс» в Палестине (78–81).
Это был откровенный, неприкрытый диктат – диктат победителей.
Vae victis! Горе побежденным! Черчилль всегда исповедовал этот подход, и мы не раз еще с этим столкнемся. Он лишал арабов всякой надежды, не оставлял им другого выхода, кроме вооруженной борьбы за свое будущее.
При этом министр по делам колоний пытался подсластить пилюлю, словно имея дело с наивными дурачками, а не с древним народом, мудрым и хорошо изучившим своего недруга: «Мы думаем, что это будет хорошо для всего мира, хорошо для евреев и хорошо для Британской империи. Но мы также считаем, что это будет хорошо и для живущих в Палестине арабов. Мы полагаем, что при этом они не должны никоим образом пострадать или быть вытесненными из страны, где они живут сейчас, и быть лишены своей доли во всем, что делается для прогресса и процветания Палестины. И тут я должен привлечь ваше внимание ко второй части Декларации Бальфура, которая торжественно и недвусмысленно обещает всем без исключения жителям Палестины полную защиту их гражданских и политических прав» (81).
Обманывал, потому что сам обманывался? Или все же лукавил? У меня лично нет никаких сомнений: лукавил, конечно…
Между тем Черчилль использовал свой визит на Ближний Восток не только для того, чтобы обмануть если не всех арабов, то хотя бы их правителей. Но еще и для того, чтобы принести оммаж – вассальную клятву на верность сеньору – уже не лондонским сионистам (это было сделано давно), а непосредственно евреям Палестины.
Сразу вслед за арабской делегацией,