Период от оглашения к воцерковлению – время, когда самому нужно подниматься навстречу Богу.
К примеру, чувствуя свою немощь перед вечерним правилом, человек, тем не менее, может возгревать в себе ревность к нему, и хоть как-то, худо-бедно, но поддерживать ее в себе. Если не удается сохранить прежний уровень своего исполнения утреннего или вечернего правила, то хотя бы стараться приблизиться к нему. В этот период важно стараться восстанавливать прежний порядок хождения на Богослужения или хотя бы приблизиться к прежнему порядку.
Господь действием призывающей благодати дал наглядный пример, образ, как жить церковно. А теперь самому нужно к этому порядку, к этому уровню опять приблизиться, но уже возгревая и поддерживая собственную ревность о Боге, – понуждением самого себя. В этом-то понуждении себя и будет усваиваться благодать ревности.
Когда она коснется нас, мы услышим содействие и участие Божие. В этой-то благодатной ревности должно оставаться, должно научиться в ней стоять. Движение к этому – и есть второй период. Он фактически очень продолжительный, для многих из нас – до конца жизни (Когда мы читаем у Святых отцов о трезвении, об умении стоять в трезвении – речь идет уже о третьем периоде. Очень труден и непрост. Но он третий, а сначала нужно осуществить второй).
Наша собственная ревность должна быть обращена навстречу ко благодати Божией, искать ее, желать ее содействия и, обретая ее как некоторое напоминание о ней едва слышимое, учиться хранить ее в себе, быть в ней, и, опираясь на нее, взбираться к начальному образу. В этом слабом оттенке благодати нужно обрести самого себя, движение своей воли, дыхание своего сердца. Обрести движение воли, отлагающей «немоготу», лень, малодушие, каприз, обиду и др. и устанавливающееся в способность совершать правило, тянуть его до середины, потом до конца. Нужно при этом услышать дыхание сердца, располагающееся навстречу молитвенному деланию или деланию правил хранения чувств и исправления нрава, тем самым придавая им силу, жизнедействие.
Без этого внутреннего делания воли и сердца человеку не одолеть восстание падшей натуры. Но прежде чем обрести делание, нужно как бы «нащупать» в себе собственную волю и собственное сердце и начать учиться самому тому, как нужно приводить их в движение.
Увы, труд этот непростой. Наш внутренний падший человек сильно восстает на него. Поэтому часто в себе самом этот труд мы не можем сохранить, теряем его, выпадаем из него.