В средних классах я познакомился с Майком и Лейтоном, у которых дома тоже было все в порядке.
Изредка слыша в новостях, как пьяный житель нашего городка избил свою жену до полусмерти, мы искренне удивлялись, как такое вообще возможно. Наши родители всегда оберегали нас от подобных вещей, заставляли думать, что мир идеален, но это было не так.
Мне было лет десять, когда я впервые столкнулся с человеческой жестокостью лицом к лицу. Тогда было дикое время, начало девяностых, беззаконие, новостные сводки пестрели сообщениями об убийствах, грабежах и изнасилованиях. Но нам казалось, что подобные вещи никогда не коснутся нас. Мы жили в наших домах с уютными садиками, обнесенными дощатыми заборами, которые являются лишь частью внешнего интерьера. Завтракали кукурузными хлопьями с апельсиновым соком, прогуливались в маленьких парках, абсолютно не думая о том, что где-то в этот самый момент кого-то до полусмерти избивают бейсбольными битами в одном из темных переулков.
Я даю более ста интервью в год, и больше половины журналистов спрашивают, повлияли ли какие-нибудь детские воспоминания на мои тексты. И я отвечаю – да.
Поздним вечером мы с мамой стояли на автобусной остановке в даунтауне. Транспорт в это время ходил ужасно, и я уже начал ныть, что хочу домой. Чтобы как-то развлечь себя, мне хотелось попрыгать вокруг, но мама крепко держала меня за руку, не позволяя отходить от себя ни на шаг. Я тогда не понимал почему, даже после случившегося. Это сейчас, оглядываясь назад, я могу истолковать её необычную строгость, раздражительность и нервозность. Она боялась. Боялась каждую секунду, что мы провели там и, как выяснилось, не зря.
Совершенно внезапно рядом с нами возник чернокожий довольно ободранного вида, который попытался выхватить сумочку у девушки, стоящей буквально в метре от нас. Та сопротивлялась.
– Отдавай сумку, – сквозь зубы прошипел он.
Девушка хотела позвать на помощь, тут блеснуло лезвие охотничьего ножа, который злоумышленник тут же воткнул жертве в бок и, получив вожделенную сумочку, скрылся. Ладонь мамы легла на мои глаза, я пытался убрать её руку, но она держала крепко. Я слышал крики людей, сирену скорой помощи. Мама поймала такси и впихнула меня в машину. Я приник к заднему стеклу, пытаясь увидеть, что произошло с несчастной девушкой, но её уже окружила толпа зевак. Я посмотрел на маму:
– Она умерла?
– Нет, Дил. Просто ранена, сейчас её отвезут в больницу, и всё будет хорошо.
Маму била крупная дрожь. И неудивительно, ведь на месте этой девушки могла оказаться она сама.
И вот тогда, уносясь прочь оттуда на заднем сидении такси, я понял, что мир за пределами нашего благополучного района именно такой, каким его показывают в новостях: