Гипсипила опустила взоры, и лицо ее зарделось от стыдливости.
После краткого молчания, смущаясь, сказала она юному герою:
– Чужестранец, отчего вы так долго пребываете вне наших стен? В городе нашем не обитают мужчины, и опасаться вам нечего. Они пашут фракийские поля по ту сторону моря. В царствование отца моего Фоанта они переправились на ту сторону, опустошили страну, унесли богатую добычу, увели множество дев пленницами. С ними вступили они в брак и покинули наш остров, чем жестоко обидели своих законных жен и детей. Когда же они опять покинули они Фракию и заявились сюда, то при их возвращении мы затворили перед ними ворота, дабы принудить их поступать с нами по справедливости или отправляться куда-нибудь с своими любимицами. Они потребовали отдать им своих сыновей и вместе с ними отправились во Фракию, где и живут по сию пору. Так остались мы беспомощными. А потому, если хотите, придите к нам и останьтесь у нас; ты же, если желаешь расположиться здесь на житье, прими власть отца моего и будь царем острова. Право, страну эту ты не будешь хулить, – это плодороднейший и красивейший остров во всем море. Итак, вернись к своим, объяви им наше предложение и не оставайтесь долее за городом.
Так говорила царица, сознательно умолчав о преступном умерщвлении мужчин.
Ясон отвечал ей следующими словами:
– Царица, мы охотно готовы придти вам на помощь. Я только оповещу своих товарищей и тотчас же вернусь; власть же над островом пусть остается в твоих руках: суровый бог призывает меня отсюда в дальнюю страну.
Он подал царице правую руку и вернулся на корабль. В то время, как он шел по улицам, женщины веселыми толпами провожали его до ворот; затем они живо снарядили колесницы, положили на них дары для гостей и поспешили к морю. Аргонавты с радостью приняли весть Ясона и последовали за женщинами в город. Ясон поселился во дворце у Гипсипилы, другие же расположились в различных частях города. Один Геракл с несколькими выборными остался сторожить корабль.
Настало веселое время – дни воинов проходили в празднествах.
Пиршества сменялись веселыми хороводами; повсюду поднимался с алтарей благовонный жертвенный пар. Из всех богов наиболее чествовали жертвами и пением Гефеста, бога-покровителя острова, и прелестную супругу его Афродиту. Каждый день отсрочивался отъезд, и аргонавты пробыли бы на острове, вероятно, еще долее, если бы Геракл тайно от женщин не собрал своих товарищей и с бранью и укорами не напомнил им о цели их плавания. Пристыженные герои вняли увещаниям Геракла и стали снаряжаться к отъезду. Лемниянки, подобно пчелиному рою, с мольбами и плачем окружили уезжающих друзей; со слезами на глазах, жали они им руки и выражали пожелания счастья в дальнейшем плавании. При расставании Гипсипила, с полными слез глазами, протянула Ясону руку и сказала:
– Отправляйся же, и да позволят боги тебе и