Они явились минут через десять, не раньше. Высокая женщина, с блестящими, гладко причесанными волосами, и мужчина в военном кителе с орденскими планками по обеим сторонам груди. Кто они друг другу? Любовники, не иначе.
Невысокого роста, светловолосый, подвижный, он окинул комнату пронзительным, волчьим взором. Он делал вид, будто смеется, морщил острый нос, но глаза его были голодны, они шарили по комнате, желая за что-то зацепиться. Он кивнул Генке Наметову, как давнему знакомцу. На рассказчика же воззрился с нескрываемой злобой. Вот он уставился на Ксению. Та почла за благо опустить взор.
– Ильин смотрит на тебя, – незамедлительно зашептала Клавка. – Он идет к нам!
Это тот самый Ильин, друг Гены Наметова, летчик, командир экипажа самолета «Ледокол»! Как же Ксения ухитрилась не признать его? А тот уже вклинил свободный стул между Клавдией и окном, он уже целовал младшую сестру лейтенанта Наметова в щеки, он уже выкладывал на стол гостинцы. Ксения сглотнула слюну при виде округлых оранжевых плодов. Апельсины! А Ильин уже разливал по бокалам сладкий сидр. Ксения приметила: Ильин не зарится на водку. Неужели намерен вместе с ними пить девчачьи напитки?
– Мне бы подсластиться! – посмеивался он. – Горька жизнь моя. Ой, горька! Вероника Аркадьевна, нет ли конфет?
Но мать Клавдии так грозно зыркнула на летчика с другого конца стола, что тот мигом перешел на заговорщицкий шепот:
– Примите одинокого волка в свою компанию, девушки? Это твоя подружка, Клава?
Ей показалось или действительно под озорными, ясными глазами летчика Ильина пролегли две влажные дорожки? Ксения присмотрелась к женщине с гладко зачесанными волосами. Та показалась ей слишком взрослой и на удивление красивой. А платье-то! Наверняка сшито дорогой портнихой. А ткань – блестящий гладкий шелк. В наряды из такой ткани одеваются киноактрисы. Юбка разлетается в стороны невесомым облаком при каждом шаге. Лиф идеально облегает прямой стан. Впрочем, на такую фигуру любой фасон сядет хорошо. Даже военная форма не сделает её угловатой.
– Кто это? – спросила Ксения одними губами.
Она обращалась к подруге и, казалось, говорила совсем тихо, но ответил ей летчик Ильин:
– Это герой воздушных боев в Испании и на озере Хасан, истребитель Константин Кириленко. А рядом с ним – его жена Вера. Я её люблю.
Голос его прозвучал так резко, что часть гостей перестали слушать рассказчика и обернулись в их сторону.
– Да тише ты, черт! – темные очи Веры блеснули. Она прижала головку к мужнину плечу, а тот продолжал свой рассказ о новых истребителях Мессершмитта так, будто выходки Ильина и вовсе не было.
Ксения совсем не могла есть. Она крошила в пустую тарелку мякиш ослепительно-белой,