– Да, необычно. Звучит в новинку.
– То-то, – с вниманием французского повара осматривающего откормленного гуся, Фабри́с окинул взглядом напряжённую позу Алексея – готов, можно резать и подавать на тарелочке.
Алексей, покусывая нижнюю губу, задумчиво теребил накрахмаленную салфетку. Императором он себя конечно не представлял. Что касается перспективы «царского» заработка и чтобы тебя за это не дёргали ежедневно за узду – эту сладкую синекуру с удовольствием примерил и нашёл, что мантия в пору.
– Если я правильно понял тебя, Фабри́с, королевское гнёздышко уже свито. Имеется и товар, и потребитель учащённо дышит, протягивает руки, умоляя стать подданным вновь провозглашённого королевства. Так?
Карерве́ тряхнул пышной шевелюрой.
– Тогда скажи, зачем тебе я? Лишний претенденты на престол – всегда головная боль любого монарха.
– Соглашусь. У созданного мною королевства есть потенциал стать империей с независимыми доминионами. Сегодня мне нужны маршалы и преданные друзья-единомышленники. Завтра короли-союзники. Меня интересует Россия. Страна большая, богатая. Я, как ты, наверное, успел заметить – француз.
Алексей слегка улыбнулся, окидывая взглядом заграничного щёголя:
– Да, немного заметно.
– Так вот, Россия – твоя. Ты – русский, тебе легче будет находить общий язык с земляками. Вперёд, мон ами, – Россия велика и свободолюбива. Её независимость я тебе обещаю. Хватит с нас – французов – уроков Наполеона. – И Фабри́с клятвенно воздел правую руку. – Меня не Родина твоя интересует, а её население, и даже не оно – его кошельки. Я человек сугубо прагматичный, короны оцениваю по каратам.
– А-а, по рукам, – широким русским жестом Алексей пожал утонченные пальцы француза, украшенные маникюром.
Решив политические вопросы престолонаследия и союзничества, за лёгким охлаждающим десертом начали рассматривать тактические вопросы.
Фабри́с Карерве́, с ловкостью чародея, стал извлекать на свет всевозможные склянки, тюбики и красивые коробочки. Одновременно объясняя бывшему боевому лётчику диспозиции грядущих сражений во имя личной свободы, свободы абсолютного монарха. Поля сражений переносились на кухни и в спальни прекрасной половины человечества, откуда прицельными залпами поражали вторую половину того же человечества. В этом-то и заключалось главное коварство новой тактики: глубокие клинья, взламывающие оборону в самых уязвимых местах. Уроженец с берегов Луары, повидавший немало крепостей, включая и те, что считались когда-то неприступными, видя недоверчивый русский взгляд, мол, и побольше калибр видали, чем эти ваши несолидные скляночки, криво усмехаясь, поднял один из тюбиков и был краток:
– Это чума.
Затем он доходчиво объяснил, что все великие завоевания