Настя не стала читать содержание, обратив внимание лишь на последнюю жирную строку «Цена – 300 рублей».
– А триста рублей в гривнах, это сколько?
– Около полтинника. Нормально – у них в России все дороже. Если что, сбросить можно. Рождественская распродажа, так сказать, – он вытащил нож и отложив страницу с Настиным портретом, на остальной газете принялся резать колбасу.
Компания, расположившаяся напротив, уже проглотила чай с остатками киевского печенья и достала карты. Они весь вечер резались в «дурака», но так и не выяснив, кто из них глупее, решили все-таки прояснить ситуацию в оставшееся время.
– Андрюш, а чай мы будем? – Настя отвернулась от игроков и положила в рот, блестевший жиром кусок колбасы. Она б с большим удовольствием съела, например, блинчик с творогом, но кто б его еще приготовил? А колбаса… Андрей любил колбасу и считал, что остальные тоже должны питаться исключительно ею.
– Конечно. Я схожу, – он направился к проводникам, и в это время один из игроков смачно шлепнул картой по столу.
– А у меня «ведьма»! Что будешь делать? Бить-то нечем – ты дурак. Против ведьмы, брат, не попрешь!..
И вдруг Настя поняла, какое слово выстукивали вагонные колеса – слово, которое она пыталась распознать всю ночь. Ведь-ма!.. Ведь-ма!.. Оно словно предупреждало пассажиров об опасном соседстве. Хотелось крикнуть: – Да никакая я не ведьма!.. Но Настя вспомнила сцену из школьного спектакля, который они играли еще в шестом классе. «Панночка умерла. Черти, заберите ее!..» – это ее, Настин, голос, и тут же Оксанка Симоненко, во всем белом, с распущенными волосами медленно поднимается со сдвинутых стульев, исполнявших роль гроба; поднимается горизонтально, как у Копперфильда, только безо всяких тайных приспособлений. Настя тогда закричала, сама испугавшись того, что натворила, и Оксанка плашмя упала на пол… Больше она не смогла повторить подобного трюка никогда, но ведь это же было!..
«Ведь-ма! Ведь-ма!» стучали колеса. Слово слышалось настолько явственно, что Настя уже не могла понять, как не разобрала его раньше. Оно ж просто само лезет в уши!..
– Вот и чай, – Андрей поставил стаканы, – ты чего такая испуганная? Что случилось?
– Я?.. – Настя не думала, что мысли отразились на ее лице, – нет, тебе показалось.
– Все ерунда, – Андрей погладил ее по голове, – надо осваивать новые территории, а то дома мы уже примелькались. Все будет хорошо. В России нет закона, запрещающего заниматься оккультизмом, если он не наносит вреда здоровью, так что не переживай.
– Я не переживаю, – Настя не знала, как объяснить свое состояние. …Впрочем, его и не надо объяснять… какое-то минутное смятение. Это будут обычные «гастроли», ничем не отличающиеся от других… – все нормально, – она взяла его руку и поднесла к губам.
– Ты умница, –