Земельно-правовые отношения в Дагестане XV–XVII вв.. Арсен Магомедов

href="#n_97" type="note">[97] В «Перечне податей шамхалу» (конец XV в.) общество Хебелал названо как платящее «по овце с каждого дома, что взимают каждый четвёртый год»[98], Находится оно, кстати, на пути из Антльратля (куда входят Айул, Лудук, Тумурал) в Гидатль и Тинди, т. е. на газийском маршруте, и потому с очень большой вероятностью можно допустить, что подчинение его газиями и обложение его податью создало статус феодальной зависимости этого общества, а верховные права каким-то образом унаследовал Гидатлинский союз. Дань с Хебелал сначала могла быть передана Хучадинскому шамхалу как плата за охрану моста и путей от него из Кумуха в Грузию, Хунзах и в бассейн Андийского Койсу, а после его гибели перейти к победителю – Гидатлю.

      Менее ясно происхождение прав Гидатля на Ратлу-Ахвах (и земли Ахвах-Му’рул). В с. Мачада (одном из «шести сёл») доныне бытует неясное предание о какой-то войне «с ахвахцами», где гидатлинской стороне помогли хунзахцы – далее к разделу добычи прилагается тот же сюжет, что и в Хучаде: гидатлинцы взяли движимое имущество в расчете на то, что ратлу-ахвахская земля так или иначе достанется им и т. д.[99] Если вспомнить, что эти земли (включая Мачаду) по преданию принадлежали Кабтару (имевшему к тому же резиденцию в Чолоде – менее полукилометра от с. Мачада), а сюжет и «помощь хунзахцев» явно сближает их с историей ликвидации хучадинского шамхала, то можно сделать вывод об историчности Кабтара и видеть в нем вассала либо младшего партнера Хаджи-Али-шамхала.

      С другой стороны, однако, компиляция Гебека сообщает: после разрушения Хучады и гибели Хаджи-Али «… его старший сын Ганбулат вместе со своими сподвижниками (вассалами-дружинниками?) убежал, однако, в Тинди – все другие были убиты. Там (в Тинди) он прожил четыре года. Затем Ганбулат прибыл в Раллу-Ахках (т. е. Ратлу-Ахвах, Ритляб) – самый большой из городов каратинцев. Там он поселился вместе со своими потомками, (там же) вследствие коварства негодяев от него отделились райаты его отца. В 920 г.х. (=1514 г.н. э.) Ганбулат попросил записать всё это. Затем он запечатал (текст) перстнем своего отца Хаджи-Али-шамхала и передал его в руки своего старшего сына Мусалава, когда сам смертельно заболел. (Сделал он это) для того, чтобы его потомки, в руках у которых будет эта история (тарих) знали и помнили о положении их предков – эмиров…».[100]

      Итак, через 4 года после гибели Хаджи-Али каратинское село Ратлу-Ахвах стало базой возможного феодального реванша со стороны шамхальского сына. Не исключено, что «отделение райатов» отнюдь не было мирным, а гидатлинцы при этом не стояли в стороне (если только они подразумеваются под «коварными негодяями») – такое предположение, основанное на письменном источнике, позволило бы интерпретировать мачалинское предание, отнеся его события ко времени незадолго до 1514 г., когда хучадинского шамхала уже не было в живых, а его сын с потомством лишился райатов (очевидно, вместе с землёй, на которой те жили). Всё это объяснило бы заодно, почему Ратлу-Ахвах не постигла судьба Тляха: добившись освобождения