Кажется, мысль досидеть до кофепития была не самой удачной.
Говядина удалась. Крошечные глиняные горшочки, расписанные синей и белой глазурью, тончайшая корочка теста, под которой скрывались кисло-сладкие кусочки мяса в огненно-красном, но совсем не остром соусе. В качестве гарнира к этому великолепию полагалось зеленые стебельки спаржи и сельдерея, брюссельская капуста, цветная фасоль и терпкое вино... Леночка почти примирилась с жизнью, и даже Вельский уже не казался таким уж монстром – специфический тип, конечно, но встречались и похуже.
– Лелечка, милая, твой муж – просто кудесник! – Милослав промокнул салфеткой губы. – Маг и волшебник от кулинарии.
Шурик зарделся и смущенно шмыгнул носом, сам он почти не ел, но пристально следил за остальными.
– Очень вкусно, – похвалила Леночка.
– Да, да... замечательно, наверное, во всяком случае, на вид и запах, – Дарья Вацлавовна к мясу не притронулась. – В такие вот минуты начинаешь сожалеть об ограничениях, которые накладывает возраст... А вам, милая Леля, стыдно должно быть, что не цените: в ваши-то года и унылое рыбное варево.
– Лелечке вчера плохо было, – поспешил пояснить Шура. Заботливый он, вот, специально для Лели приготовил какое-то сложное диетическое блюдо, и совсем даже не унылое – конфетти вареных овощей, листья салата, кубики сыра... Правда, во всем этом великолепии Лялечка ковырялась с видом брезгливым и раздраженным.
– Не вкусно? – Шурочка подвинулся к жене и ласково погладил по ладони. – Ты кушай, кушай... еще ложечку. И еще. Вот так.
Леля открыла рот, чтобы что-то сказать, может, и возмутиться, но вместо этого икнула. Тут же покраснела, потом побледнела и, зажав рот руками, пробормотала:
– И-и-извините. Я сейчас.
– Да, милая, конечно, – Дарья Вацлавовна сочувственно покачала головой. – Ты бы прилегла, как-то бледновато выглядишь...
– Да, Леля, – поддержала Женечка. – Ты себя нормально чувствуешь?
– Пить меньше надо, – буркнул Вельский.
А Леля ничего не ответила, она всхлипнула, прижав ладони к вискам. И вправду бледная, даже серая, и капельки пота на лбу, а из носа потянулись два красных ручейка крови. До двери она тоже не дошла, покачнувшись, задела стол – на пол полетели стаканы, бокалы и вилки. Вскочил, матерясь, Вельский, стряхивая с брюк винные капли. А Леля, скукожившись калачиком, завыла.
– «Скорую» вызовите кто-нибудь, – неожиданно звонкий голос Дарьи Вацлавовны вывел Леночку из ступора, и она уронила вилку, и зачем-то расстроилась, что останется жирное пятно, которое точно ничем не выведешь, а как она перед врачами и в грязной юбке?
Милослав громко сказал:
– И милицию тоже, это убийство...
А Леночка потеряла сознание.
Гений
Нет-нет-нет, все было неправильно, не по задумке и оттого отвратительно. Плагиаторы, уроды, сволочи, твари! Как они посмели... нет, как она посмела! Да, теперь он был уверен – это Женька сделала. Нарочно. Чтобы его позлить и чтобы подставить. Вот хитрая