Что такое случилось в городе сикомор, если этот серолицый гений здесь?!
Впрочем, одну неприятную тему для разговора с царскими людьми Бакенсети предчувствовал – отряд Небамона. Власть Апопа над страной держалась на военной силе, которую представляли собой гарнизоны конников, набранные в основном из мужчин степного племени шаззу и расставленные во всех столицах номов и в крупных городах. Эти угрюмые, наивные, одетые в трехслойные кожаные панцири воины были как камни, брошенные в ручей египетской жизни. Они нисколько не размягчались ею. Они не учили местного языка, не принимали местных обычаев, предпочитали вонять конским и собственным потом и вычесывать из курчавых волос вшей костяными гребнями, но не желали, как аборигены, мыться по четыре раза в день перед каждой трапезой и брить головы – единственное средство от насекомых. Они использовали местных женщин только для краткого соития и родившихся детей никогда не признавали своими. Никогда не служили в одном гарнизоне более полугода, так что и не имели возможности такого потомства дождаться.
Правители номов и главнейшие храмы имели права только на небольшую стражу. Да и ту составляли большей частью иноземцы. В княжествах дельты и Фаюма это были ливийцы, а в верхней стране нубийские выходцы. Исключение составляли правители Фив. У них было несколько полков обученных египтян. Позволялось это только потому, что Фивы стояли на самой границе владений гиксосского царства и тамошний конный гарнизон был невелик. Для усмирения нубийских разбойников, время от времени набегавших на богатейшие земли этого края, фиванский правитель не мог использовать отряды из нубийцев же и составленные.
А тут Мемфис, город у самой вершины великой дельты, под самым сердцем царства.
Не дожидаясь каверзных вопросов от кожаных гостей, Бакенсети заговорил сам. Полк Небамона это не повод для серьезного беспокойства. Это вообще никакой не полк, это даже не отряд, просто большая разбойничья шайка. В том месте, где гряда гор, отделяющая плодородную долину от ливийской пустыни, отходит от реки на наибольшее расстояние, образуя широкую, частично заболоченную местность, там имеется большое количество старинных полуразрушенных храмовых построек, захваченных дикой растительностью. Там и гнездятся люди человека, называющего себя Небамон. Они грабят крестьян, везущих зелень на рынок Мемфиса, вешают хлебных писцов и землемеров, всегда ненавидимых землепашцами. При появлении конных разъездов они прячутся в свои норы или разбегаются по деревням, притворяясь мирными жителями.
– Разбойники на дорогах и грабители царских могил были в Египте всегда, – закончил князь.
Находившийся тут же согласно ритуалу первый советник Тнефахт добавил деликатно, из-за плеча господина, как бы выдавая свою мысль за княжескую:
– То,