– Вот так, – сказал он и выпрямился. – Вошел.
– Ув-верен? – ухмыльнулась я. – Я не чувствую.
До этого момента я понятия не имела, какое глупое выражение лица может быть у Элиаса. Увы, долго мне этим зрелищем любоваться не довелось. Его губы расплылись в усмешке, и с многообещающим блеском в глазах он вновь склонился надо мной.
– Поверь мне, детка, – шепнул он. – Когда надо, почувствуешь.
Надо или не надо, но я почувствовала только, как вспыхнули мои щеки. Ухмылка Элиаса стала шире. По счастью, он не знает, что горячо стало не только щекам.
– Круть, – сказала я. – Ты меня возбуждаешь.
Упс. Неужели я наконец-то это произнесла?
Элиас растерянно поглядел на меня, подняв брови.
– Скажи-ка, у тебя есть какие-то… гм, секреты, о которых ты до сих пор молчала?
– Тебе понра-авится…
Он кивнул. Вид у него был заинтересованный.
– Ну-у хорошо-о, я тебе скажу, – протянула я. – Иногда я даже думаю о с-сексе. – Я захихикала.
Элиас прижал руку к груди.
– Эмили Винтер, я в шоке!
– Можешь не к-краснеть, ты еще не нас-столько с-старый…
Ответом мне была усмешка. Чем пошлее он ухмылялся, тем больше возбуждал меня… Вот проклятье!
Он взялся за ручку, намереваясь захлопнуть дверь, но неожиданно замешкался и озабоченно осмотрел меня.
– Эмили, ты же не заблюешь мне «Мустанг», правда?
Я засмеялась.
– Небойсь, я все п-проглочу!
Его лицо заметно просветлело.
– Боже, я люблю эту женщину, – пробормотал он себе под нос и захлопнул дверь. Не успела я оглянуться, как он уже оказался на водительское сиденье.
– Ну, поехали, – сказал он, завел мотор и включил музыку. «Интерес сбросить вес», – из колонок забухал рэп под однообразный даб-бит. Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы не начать подпевать громко и не в лад: «Дюмди-дюмм, дюмди-дюмм, дюмди-дюмм…»
Меня вдавило в кресло – Элиас нажал на газ.
– По-моему, нам надо обсудить это поподробнее. – Он бросил на меня быстрый взгляд. – Как там насчет твоих мыслей о сексе?
– Ты прям нас-сквозь меня видишь! – Я ткнула в него пальцем.
Он засмеялся и скорчил умильную рожицу, которой позавидовал бы любой щенок.
– Понятия не имею, о чем это ты.
– Ты п-просто п-пользуешься тем, что я в-выпила! Я тебе н-ничего не расскажу!
– Тебе неприятно говорить о сексе?
– Да нет…
– Но тебе неприятно говорить о сексе со мной?
– Ты сожрал Себастьяна? – осведомилась я.
– Воспринимаю это как «да». Не признаешься, почему?
– Потошту… Помошты…
– Потому что я?
– Потошты ф-фсегда ф-фсе представляешь наг-глядно!
– А разве это плохо?
– Да! – сказала я. Как этого можно не понимать? – Ты ф-фсе время представляешь меня голой! – Я была очень сердита, а он веселился от души.
– Так что же мне еще остается? Неужто я не могу