Началась служба. Размеренное беспристрастное чтение перемежалось с торжественно-молитвенным пением. Диакон вышел на амвон и звучным голосом начал ектенью: «Господу помолимся». – «Господи помилуй», – отозвался хор. Как всё это было знакомо и как отличалось от всего, что было за стенами храма!
Ваня вспомнил о Пашке. Интересно, как бы непоседа Пашка чувствовал себя в храме. Наверное, переминался бы с ноги на ногу, без конца бегал пить молебную водичку и спрашивал бы, дёргая его за руку: «Ну, когда уже конец?» Если он и постоял бы тихо минут десять, поражённый торжественностью службы, то потом всё равно побежал бы пить водичку.
Ваня посмотрел на группу малышей, суетившихся у кануна. Канун – это такой большой и длинный подсвечник прямоугольной формы с распятием, куда ставят свечи об упокоении усопших родственников. Тут малышам – приволье: весь канун уставлен свечами, которые железным колпачком на длинной ручке легко можно гасить. Малыши с нетерпением ждали того момента, когда свеча догорит, и её можно будет задуть, а огарок отнести в специальную коробочку. Также нужно было убирать с красивой золотой поверхности кануна капли воска, «наплаканного» свечами. В общем, работы было предостаточно! А ещё горящие свечи иногда обжигали колыхнувшимся пламенем или горячей восковой слезой. Тогда малыши со слезами на глазах бежали к мамам, прося подуть на обожжённое место.
Отвлекшись от кануна, Ваня представил себе Гарри, стоящим рядом с ним в храме. Наверное, мальчик с молнией на лбу выхватил бы свою волшебную палочку и пытался бы заколдовать обжёгшую его свечу.
– Мальчик, что ты делаешь? – услышал бы он замечание от кого-нибудь, стоявшего поблизости.
– Мальчик, не вертись, ты отвлекаешь от службы, – сказал бы кто-нибудь ещё.
– Ах, я отвлекаю от вашей Службы? – возмутился бы волшебник. – Да я сейчас превращу её в жабу, эту вашу Службу!
Он стал бы шептать свои заклинания, размахивая палочкой, его точно вывели бы в притвор и сделали внушение.
– Сынок, идём, подойдём к батюшке. – Мама похлопала его по плечу и взяла за руку, как маленького.
– Ма, я сам, – отдёрнул руку Ваня.
– Батюшка, а я сегодня не одна, – услышал он счастливый голос мамы.
– Очень хорошо, – мягким голосом сказал батюшка. – Ну-ка, ну-ка, отрок. Возмужал! Вот это так возмужал! Прямо-таки Илья-Муромец! – Батюшка всегда шутил, и все дети его любили.
Ваня сложил руки крестом под благословение.
Батюшка благословил его и сказал:
– Не пропадай больше, хорошо?
– Постараюсь, – ответил Ваня и опустил глаза.
– Вот и хорошо. – Батюшка положил ему руку на голову и, слегка потрепав по волосам, добавил: – Иди с Богом, отрок Иоанн.
Со смущённой улыбкой сын подошёл к маме, которая вся просто сияла. Служба продолжалась.
16
Ваня уже заканчивал переодеваться, когда в раздевалке