– Ты о чём? Насчёт человечества?
– Грядут новые битвы за ресурсы, за воду, за воздух, в конце концов, климатические войны, нанотехнологические и прочие. Этническое оружие на подходе, американцы давно испытывают его в Африке, всеобщее вырождение, в конце концов.
– Фантастика, – отмахнулся Зимятов.
– Отнюдь. Вы знаете, что, по расчётам учёных, за последние семьдесят лет количество половых клеток у мужчин сократилось в три раза? И это не местное явление – глобальное. Теряют качество и мужские хромосомы. Через полсотни лет мы вообще перестанем размножаться обычным способом, только с помощью врача или «из пробирки».
– Это правда, я общался с одним приятелем-биологом, – подтвердил Маринич. – Все инновации в химии, пищевой промышленности, фармакологии, косметике ведут к ликвидации андрогенов.
– Чего? – поднял голову Редкозуб.
– Мужских гормонов.
– А-а…
– Плюс диоксины, фталаты, соя, пиво…
– Ага, то-то ты не отказался от продажи пива в своём ресторане, – проворчал Зимятов.
Маринич смутился.
– Попробуй откажи кому-нибудь из посетителей в алкоголе. Хотя я пиво не рекламирую.
Зимятов посмотрел на Фенера.
– Вы считаете, дело настолько серьёзно?
– Размножение меня мало волнует…
– Я имею в виду правительство.
– Более чем серьёзно, Николай Александрович! Речь идёт не просто об удушении экономики и превращении России в рай для спекулянтов всех мастей, цель поставлена масштабнее: развал страны и подчинение её внешнему хозяину! Для этого уже нанесены четыре нокаутирующих удара: преступное эмбарго, конкретно подстроенное под передел рынка присосавшимися к компаниям госчиновниками, запретительные ставки кредитования, убивающие промышленность, налог Ротенберга – запуск системы «Платон», прекрасный в своей логике, закрытие заводов и мелких предприятий.
– Надо сообщить об этом президенту, – простодушно заметил Маринич.
– После того как советником президента был назначен Кудрис, доступ к нему стал невозможен. Его старательно ограждают от понимания того факта, что диалог бизнеса и власти происходит в последние годы как диалог мясника с коровой.
Зимятов покачал головой.
– Вы прирождённый оратор, Олег Илларионович, очень образно говорите.
– Толку с того, – сокрушённо развёл руками Фенер. – Я не имею прямого контакта с президентом.
– Мне будут нужны ваши выкладки и записи. Надеюсь, вы всё записали?
– Разумеется. – Фенер покопался в пиджаке, подал генералу флэшку.
Зимятов спрятал её в карман.
– Покажу кому следует.
– Только не Коржевскому.
– В смысле?
– Заместитель директора ФСБ… мм-м,