Хрущев. Смутьян в Кремле. Юрий Васильевич Емельянов

опирался и на мифологизированные представления о рабочем классе страны и советском народе, исключавшие возможность того, что люди из народа могут заниматься клеветническими доносами, что такие люди могут, добиваясь признания от арестованных по ложным обвинениям, прибегать к пыткам и издевательствам. Хрущев ни слова не говорил о том, что жертвы репрессий многократно умножились из-за желания различных людей свести счеты со своими противниками или конкурентами. Он не желал пускаться в анализ сложных и противоречивых социальных процессов, породивших массовую шпиономанию. Он не говорил о том, что жертвами которых стали многие люди, не занимавшие высоких должностей.

      Зато, учитывая, что первые слушатели его доклада были делегатами партийного съезда, Хрущев привел данные о том, что было арестовано 70% всех делегатов XVII съезда партии и членов ЦК, избранных на этом съезде. Таким образом, он давал присутствовавшим понять, какие ужасы им пришлось бы пережить, если бы они были делегатами ХVII, а не ХХ съезда. Он убеждал их в том, что подавляющее большинство из них были бы брошены в тюрьмы, где под воздействием невыносимых пыток, они бы подписали нелепые самообвинения, а затем были бы либо расстреляны, либо направлены в лагеря.

      Хрущев убеждал своих слушателей в том, что Сталин был злейшим врагом партии и партийных руководителей. Очернение Сталина помогало Хрущеву осудить начавшийся при Сталине поворот к усилению государственных органов власти за счет партийных. Посмертное торжество над Сталиным служило Хрущеву для идейного обоснования восстановления главенствующей роли партийного аппарата в жизни советского общества.

      Теперь опираясь на поддержку значительной части партийных верхов, Хрущев уже мог меньше опасаться своих соперников в Президиуме ЦК и их действий, которые они могли предпринять против него. Более того, он даже попытался создать впечатление в докладе, что все члены Президиума поддерживали его в нападках на Сталина. Он даже выразил сочувствие тем своим оппонентам из Президиума ЦК, которые были объектами сталинской критики. Хрущев осудил заявления Сталина против Молотова и Микояна на октябрьском (1952 г.) пленуме ЦК КПСС. Он сказал: "Не исключена возможность, что если бы Сталин оставался у руля еще несколько месяцев, товарищи Молотов и Микоян, вероятно, не могли бы выступить с речами на сегодняшнем съезде". Хрущев утверждал, что у Сталина "появилась нелепая и смехотворная мысль, что Ворошилов был английским агентом". Хрущев даже обратился к Ворошилову с призывом разоблачить сложившиеся представления о боевых заслугах Сталина в годы Гражданской войны.

      Хрущев постарался создать впечатление, что все члены Президиума ЦК могли пострадать, если бы Сталин не умер в марте 1953 года. Избрание на ХIХ съезде образованных и более сведущих в современном производстве людей, Хрущев изображал как временное торжество темных сил. Хрущев решительно осуждал предложение Сталина "об избрании 25 человек в Президиум