– Ну что смотреть?! Вы опять скажете, что я очень на вас похожа, но, может, это было в детстве, а сейчас это совсем не так. Вы там – красавица, а я высокая и худая, да и лицо у меня – самое обыкновенное.
Елене ещё не исполнилось четырнадцати лет, но она уже вытянулась, догнав в росте взрослых женщин, однако осталась худой, как щепка. Сама себе княжна не нравилась, но в глазах бабушки она читала лишь восхищение.
– Ты и впрямь очень похожа на меня в молодости, и поверь, станешь даже красивее. Подойди к зеркалу, присмотрись, тогда и поймёшь, что в твоём лице, если хоть чуть-чуть что-нибудь изменить, обязательно будет хуже, ведь природа сотворила тебя совершенством. Ты унаследовала мой характер и мою жизненную хватку, поэтому мы с тобой и думаем одинаково. Надеюсь, что и жизнь свою ты проживёшь так, как прожила её я: красивой, счастливой и успешной.
Лицо бабушки вдруг стало белеть и расплываться. Елене показалось, что холодная рука схватила её за волосы и потащила прочь из тёплых летних сумерек Ратманово. Княжна вынырнула из чёрного тумана и не поняла, что с ней случилось. Она лежала на шее Ганнибала, уткнувшись лицом в его мокрую гриву. Сквозь пелену дождя Елена с трудом различила серые избы – те были ещё немыслимо далеко. Наверное, она уже не доберётся до них живой…
Сознание вновь ускользнуло, и опять, как утешение умирающему, из ледяной тьмы всплыли радостные воспоминания: четырнадцатый день рождения.
Тогда с самого утра весь дом готовился к празднику: ждали гостей на детский обед и танцы, а вечером обещали фейерверк. К полудню вереница саней с закутанными в шубы детьми, их матерями и гувернантками, выстроилась около крыльца. Бабушка удалилась в свои комнаты, поручив надзор за гостями верной Тамаре Вахтанговне, и та забегала к хозяйке – докладывала, как проходит праздник. Когда же няня сообщила, что обед закончен и начинаются танцы, Анастасия Илларионовна вызвала внучку к себе.
– Да, бабушка! Вы хотели меня видеть? – прощебетала счастливая Елена, с разбегу влетев в кабинет.
Княгиня поднялась с кресла, где коротала суматошный день, и взяла с каминной полки тёмно-синий бархатный футляр.
– Вот, дорогая, это твой дед подарил мне на свадьбу. Сегодня я передаю это тебе, – торжественно произнесла Анастасия Илларионовна и протянула футляр Елене.
Княжна открыла крышку. В затянутых синим бархатом углублениях лежали изумительной красоты серьги. Два огромных густо-синих овальных сапфира в филигранной оправе крепились к дужке алмазными бантами. Этими серьгами Елена ещё в детстве любовалась на старом портрете, а теперь они перешли к ней. Княжна засмеялась от счастья и бросилась на шею Анастасии Илларионовне.
– Это действительно мне? О, бабушка, как я вас люблю!.. Можно я надену их прямо сейчас?
Княгиня помогла вдеть серьги в уши и залюбовалась: оттенённые сапфирами, глаза Елены засияли ещё ярче.
– Беги к гостям, моя хорошая…
Княжна