– И когда вы можете начать работу? Строитель снова оживился и бодро ответил:
– К сожалению, мы не можем приступить к полному комплексу работ сразу же, но… – Анна после этих слов поморщилась; она уже не раз слышала эту фразу в разных вариациях, однако ее собеседник нимало не смутился.
– Но, – продолжил он уверенно, – учитывая тяжелое состояние дома, мы сделаем то, что требует безотлагательного вмешательства, а именно: мы займемся осушением подвала и вытравливанием сырости и плесени. Если этого не сделать в срочном порядке, то дом того и гляди обвалится вам на голову. Вы гляньте, как веранду уже повело. – Анна молча кивнула. – Вот то-то и оно… Это именно из-за сырости и высокой влажности. И будьте готовы, что это, так навскидку, обойдется вам… – он задумался на мгновение, – обойдется приблизительно в 300 тысяч крон. Мда-а… я думаю, что никак не меньше… ой, у вас же еще и подъездных путей нет! Ну-у, это совсем… полный швах. Придется все тащить вручную… Мда-а, дела-а…
– Триста тысяч?… – Анна потеряла дар речи.
Она была готова разрыдаться и сдерживалась с великим трудом. Конечно, деньги на ремонт у нее были, как же без этого, но тратить лишь на осушение подвала 15 тысяч долларов! Да такими темпами она быстро вылетит в трубу, за год истратив все свои многолетние накопления на ремонт одного единственного дома. Она теперь ругала себя, что при покупке больше смотрела на белок, чем на строение, в котором ей предстояло жить, позабыв, что сама-то ведь она совсем не белка, в дупле жить не сможет.
А Василий между тем продолжал:
– Вы поймите, Анна, эти цифры не с потолка берутся; тут потребуется сложное специальное оборудование, его нужно будет привезти и смонтировать, подключить и контролировать его работу.
– А почему же мне никто такого не говорил прежде? – спросила она потерянно.
– Потому, что мало у кого такое оборудование есть, вот и не говорили. А даже если и говорили, то… У вас как с чешским? На каком уровне?
– Плохо, – призналась она, – начальный уровень.
– Вот видите. Даже если вам и говорили про это, то вы просто могли не понимать. И, кстати, у чехов такие работы будут стоить раза в два дороже, уж можете мне поверить.
Анна тяжело вздохнула и помолчала.
– Хорошо, – сказала она тусклым голосом, – можно мне немного подумать?
– Если немного, то можно, – ответил Василий, – но я чисто по-человечески советую вам поторопиться. Лето пробежит быстро, оглянуться не успеете, потом зарядят дожди, воды прибавится и тогда…
– Да, да, я поняла, – кивнула Анна. – Я вам позвоню в понедельник.
Василий ушел, а она пошла к себе в комнату. Плакать.
Хотя она и была человеком не робкого десятка, закаленным не всегда простой русской действительностью, но тут она решила отступить. После разговора с Василием Анна отчетливо поняла, что уже ничего не хочет. Она устала бороться с неприятностями. История, начинавшаяся как сказка, постепенно превратилась в кошмар, целиком и полностью отравивший