Белое братство. Элеонора Пахомова

на выход», – раздался зычный голос. «С чего бы это?» – мелькнул в голове задержанного тревожный вопрос. Его повели не в комнату свиданий, для которых, впрочем, сейчас было не время, а в кабинет. Там, не за столом, но рядом, сидел на стуле здоровый детина с простоватым лицом. Детина махнул корочкой и представился: «Майор полиции Замятин Иван Андреевич».

      – Присаживайтесь, – пробасил он, указывая Успенскому на стул рядом с собой.

      Около минуты Замятин вглядывался в лицо Вадима Сигизмундовича, а тот в свою очередь разглядывал майора (без вызова, исподтишка): белесые брови на круглом лице, здоровый румянец, глаза светло-голубые, бесхитростные, ручищи – как лопаты. Сидел Замятин подавшись вперед тяжелым корпусом, упираясь локтями в колени, а Успенский напротив него весь вытянулся на стуле, закинул ногу на ногу, руки на коленке сложил, от чего стал казаться длинней и ýже, чем был.

      – Что же это вы Вадим Сигизмундович хулиганите? По соборам лазаете, людей концом света пугаете? Не стыдно вам, взрослому человеку, так себя вести? – пожурил его майор.

      – Я больше не буду, – по инерции выдал Успенский, поддавшись на тон. Потом выдохнул, приосанился и пояснил:

      – Произошло недоразумение, мы лишь хотели провести художественную фотосессию и переборщили с декорациями. Такого больше не повторится… К тому же, я уже понес заслуженное наказание, – после короткой паузы присовокупил он несколько обиженно.