Красавца из радужных снов
Одна принцесса полюбила.
Он не пришелся ко двору.
Своей лишь выправкой заморской.
Любил не холод, а жару.
И одевался бутафорски.
И возмущался царский двор:
«Красавец?? Нет!! Простой детина!
Своих не видишь ты в упор!!!
А вдруг дурак – глупей кретина?»
И крики были всякий раз,
Когда в отместку – не с испуга,
Принцесса защищала друга.
Хотя должна – пойти в отказ!
И двор готовился к войне.
С гонцами посылалась «Нота»…
…А принц, не ведая про все,
жизнь прожигал одной охотой.
Герои уходят
Я могу рассказать…
Что от кофе болит под лопаткой. Что на сердце война и пожаром бушует в душе. И, где мог победить – ты победу отдал без остатка…
Хоть кричи не кричи – но никто не поможет уже. Да и поздно махать кулаками, бить рожу, что скажут?
После водки уже хорошо, но огонь не зальешь. И опять пьяный в хлам, только слёзы текут, будоражат. И большая толпа. Но в толпе – ты один пропадешь. Я могу рассказать, не поверишь – все сказки кровавы. И без смысла. Нечестны. В итоге неважный финал. Жизнь кончают собой, уходя навсегда, не для славы. Забирает петля тех, кто сказки те на ночь читал. Я могу рассказать, что в конце все герои уходят. И на черных судах одиночества пьют тишину. Средь пожухлых страниц «белой нитью» – желанье исхода: «Все, довольно с меня»! Но витает в конце: «Я вернусь».
От кого-то я бегу…
От кого-то я бегу,
Кто-то от меня.
На пустынном берегу
Только я одна.
Шум прибрежных волн пьянит,
Как бы невзначай.
Образ милый впереди:
– Догони, давай.
Тропка юркой змейкой вдаль.
Убежала прочь.
Не догнать средь бела дня.
Впереди лишь ночь.
На подушке тень луны,
И в душе пожар.
Миражи волнуют сны —
Мыслей глупых дар.
Тень соленых слез – в ночи
Выгорит свечой.
Лишь рассвет во след кричит:
– Подожди, постой
Огонь в душе горит…
Огонь в душе горит, не угасает.
А мысли пляшут под его набат.
Желаньем душу обжигая,
Мы ищем дверь в запретный, райский сад.
И яблоко в руке. Мечты срываем.
А дальше боль и гнев…
И что с того?
Весь путь пройти, преград не замечая,
Но только тронет то, что обожгло.
И одиночество – как наказанье:
«Страдать за всех, однажды воспарив»
Принять в себе поэта – за призванье.
И жить по правде, не жалея сил.
Пой, стрела
Птицей белой биться в клетке,
На равнинах белокожих,
И повсюду ставить метки:
«Месть и смерть» (повсюду – схожи).
Умирать. Вдали от меда,
Тех дубрав зеленых, вечных,
Понимая,