Туманова побледнела и откинулась на спинку кресла, в котором сидела.
– И… к чему это приводит?
– Реальность такова, какой мы ее воспринимаем, Кира. – Тон Эжени сделался даже извиняющимся, словно во всем, о чем она рассказывала, была ее вина. – Если тебя никто не помнит и не знает, если исчезло все, что ты когда-либо делала, то для мира тебя просто нет. Твое физическое существование – несоответствие, которое реальность стремится устранить. А значит, скоро ты исчезнешь.
Вот это уже было больше похоже на нокаут.
– О, Боже! Но как?!
– Не знаю. Правда, не знаю. С этим видом трансформации реальности мне, к счастью или нет, на практике сталкиваться еще не приходилось.
– И что же мне теперь делать? – на глазах Тумановой выступили слезы беспомощности.
– Противостоять трансформации реальности, произведенной Меняющим, мы не в состоянии. Но можем найти его и уговорить дать ей обратный ход.
– Или заставить, – вставил Данил.
– А вот это вряд ли, – покачала головой Эжени. – Заставить Меняющего сделать что-либо – дохлый номер. Это ж крутизна неимоверная! Думаю, у нас больше шансов скончаться тут всем одновременно.
Воронцов сжал зубы.
– Пусть так, – начал он после паузы. – Но ты же говорила про других Меняющих. Пусть они на него надавят!
– Даже если мы сумеем отыскать их и привезти сюда, для Киры будет уже слишком поздно.
– Сколько у нее времени?
– Насколько я помню, сутки. Максимум – двое.
– Не до фига, однако! – грустно проронил Олег.
– Но зачем этой твоей «неимоверной крутизне» «стирать» Киру? – вмешался в разговор Серж. – Чем она ему не угодила?
– Кто знает? Его мотивы нам, порой, понять совершенно невозможно. Это может быть сильная обида на что-нибудь, чему мы, например, не придали бы значения, или исчезновение Киры требуется для реализации какой-то его идеи… А может быть и чей-то заказ.
– Заказ?! – Олег недоверчиво уставился на нее. – Как наемному убийце? Но что может заставить такого, как он, заниматься столь грязной работой?
– Деньги – универсальный мотив.
– Ты же сказала, что Меняющие уже обеспечили себе все мыслимые и немыслимые блага, – возразил Данил.
– Ну, то, что нельзя купить за деньги, можно купить за большие деньги, – философски заметил Серж. – А то, что нельзя…
– Достаточно! Я тебя понял, – несколько раздраженно перебил его Воронцов. – Значит, если это заказ, его можно перекупить? Дать больше?
– А у тебя что, много денег?
– Если распотрошить все мои счета, наберется немало. Я на квартиру копил – сейчас-то на съемной живу…
– Данил, ты что?! – Вскочила с кресла Кира. – Я так не могу. Ты приносишь такие жертвы…
– Да какие жертвы?! Что стоят эти деньги по сравнению с жизнью?! Твоей жизнью?! Так что, забудь про все свои «не могу», ясно?