В ловушке. Элизабет Хиткот

она не вполне доверяла словам подруги. Кармен понимала, что эти слова отражают ее собственные мысли о Зене, основанные лишь на истории развода Тома, на отрывочных сплетнях и предубеждениях относительно красивой женщины. Сейчас, в разговоре с Флорой, она осознала, что за последние два года в ее собственной голове твердо сложился образ Зены – злодейки, роковой женщины, разбившей чужой брак. Однако теперь, слыша те же мысли в чужом изложении, Кармен поняла и другое – они были всего только стереотипными клише, и ничем больше. Эти слова описывали не реальную личность, а являлись лишь иллюстрацией в оправдание Тома.

      Возможно, дело было в выпитом вине, но сейчас Кармен испытывала в отношении Зены странное чувство товарищества. Как и она сама, Зена была чужой для этого внушающего трепет общества избранных, и, в отличие от Кармен, ее нимало не заботило их отношение к ней. И это восхищало Кармен.

      – Может, она сознательно бросала вам вызов, зная, как вы склонны судить чужаков.

      – Ты говоришь это не в первый раз, но я так не думаю, – ответила Флора. – Вряд ли она хотя бы на минуту задумывалась о том, что мы ее осуждаем. Ведь Зена была уверена в своей непогрешимости.

      – Но разве это не так? Разве Том не проявил безответственность в отношении к своей семье?

      – Кармен, ты же прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Да, мы на ее месте испытывали бы угрызения совести, но Зену они не мучили.

      – Думаю, это из-за молодости, – сказала Кармен. – Наверное, она этого не понимала.

      – Ей было под тридцать. По-моему, это вполне солидный возраст.

      Кармен заговорила о Лоре, спросив, как относится к ней Флора.

      – Она хороша, хотя, на мой вкус, немного холодна. Настоящая аристократка.

      – Вы все аристократы.

      – Я не такая, – возразила Флора.

      – Нет, ты аристократка!

      – О чем ты говоришь, Кармен? Мой отец строитель.

      – Флора, я была в доме твоих родителей и видела там плавательный бассейн.

      – Ну и что? – удивилась Флора. – Никогда не считала тебя такой задиристой.

      – Я не задиристая, но мне смешно слышать, когда такая женщина, как ты, называет Лору аристократкой.

      – Кармен, родословная Лоры восходит к норманнским баронам. Дом ее родителей обнесен стеной и рвом с водой, а мой отец – строительный рабочий из Эссекса.

      Кармен улыбнулась. Это была правда – она из ревности смотрела на друзей Тома как на сплоченную стаю, хотя в реальной жизни все было намного сложнее. Выпускники Оксфорда давили на психику простых смертных, и принадлежность к этому кругу обозначала лишь тот факт, что Том был частью мира, к которому она, Кармен, не имела ни малейшего отношения. Она попыталась объяснить Флоре, каково оказаться в их кругу, окончив обычную школу и не имея за плечами даже обычного университетского образования.

      – Ты просто сноб наизнанку, – отрезала подруга. – На самом деле ты ошибаешься: все эти люди превосходно к тебе относятся.

      – Но я чувствую себя другой.

      – Это внушила тебе твоя мать. Ты должна