– Лева? Это я. Скажи, в милицию не обращались по поводу исчезновения женщины? (Он прикрыл ладонью телефон и обратился ко мне: «Сколько приблизительно лет было женщине?» Я ответил, что понятия не имею, лица-то не видел. Но, судя под одежде и ногам, – молодая.) Ты узнай и перезвони мне. А что про Атаева? Никакой информации? Хорошо. Я понял.
Он снова повернулся ко мне.
– У кого еще есть ключи от твоего гаража?
– Дома у меня два комплекта. Я уже говорил: один у жены, другой – запасной.
– А жена не может быть замешана в этой истории?
– Моя жена сидит дома и воспитывает двух маленьких детей – двух и трех лет.
– Но она умеет водить машину? У нее есть водительские права?
– Есть, но она редко ездит. Боится. К тому же, сидя за рулем, трудно проследить за находящимися в машине детьми. Это очень опасно. И вообще, Марк, что вы такое говорите? Что моя жена убила двух людей, а потом, когда я ушел на работу, вывезла их спокойно из города и выкинула на какую-нибудь свалку? Я, конечно, сглупил, что не вызвал милицию.
– Тем не менее мы должны встретиться с твоей женой и допросить ее. Может, она потеряла ключи от машины и гаража. Может, у нее кто-то одалживал эти самые ключи. Если тебе не приснилось все это, то в машине были трупы. И они исчезли. Ты вот веришь в потусторонние силы?
Я не верил. Знал я и то, что эта мертвая парочка мне не привиделась. Они существовали на самом деле. А потом исчезли. И не пьяные они были, а мертвые. Они не дышали и окоченели. Вот только я до сих пор не мог понять, правильно ли я сделал, что не посмотрел в их лица. А вдруг это действительно кто-то из знакомых?
До меня все никак не могло дойти, что Марк и Рита собираются допросить мою жену Веронику.
4. Валентина
Я встречалась с двумя любовниками. С одним – из-за денег, с другим – по большой любви. Так поступают многие женщины. В том числе и замужние, только тщательно скрывают это. В этом случае никогда не следует рассуждать о морали. Мораль – это выдумка. Однажды я долго беседовала с одним психологом, все расспрашивала его: есть ли общепринятые нормы поведения в тех или иных ситуациях, так сказать, общие правила для всех, грани и барьеры, которые нормальным людям запрещается перешагивать, и психолог ответил мне однозначно: нет. Я была в ужасе от услышанного. Как, пыталась я добиться правды, разве нет норм поведения в обществе, в отношениях между людьми, так же не может быть! И он мне снова ответил: нет таких правил. Я была в бешенстве. Начала приводить какие-то общепринятые (опять же), на мой взгляд, догмы, к примеру: нельзя (или нехорошо) бить своих родителей. Но и тут твердолобый психолог мне с невозмутимым видом ответил: смотря по обстоятельствам. А ведь я произнесла вслух то, что большинство людей считает недопустимым!!! Я считала это аксиомой!
Не хочу сказать, будто бы этот психолог развязал мне руки. Нет. Я сама себе их развязала, когда почувствовала, что не могу жить дальше так, как жила раньше. И что (пусть простят меня неустроенные материально женщины) деньги – не главное. Сережа Минкин купил мне квартиру, машину, позволил мне нигде не работать и ни в чем