Российские евреи всегда знали, что фамилию Шубин с равной вероятностью может носить как русский, так и еврей, и потому обычно особенно пристально приглядывались к ее носителям.
Ну, а о том, какое значение имела шхита и все, что с ней связано, в жизни евреев во все периоды истории, можно судить хотя бы по обилию еврейских фамилий, связанных с кашрутом и обработкой мяса. Помимо банальных Шойхета и русифицированных вариантов этой фамилии вроде Резник, Резников, Резниковский, Резницкий и т. д., в эту категорию входят такие хорошо знакомые многим фамилии как Менакер (так называется специалист по удалению из тела зарезанного животного запрещенных по еврейскому закону жил), Бодек и Бейдек (проверяющие мясо на кошерность), Спектор (эта фамилия представляет перевод ивритского слова "машгиах" – так называется еврей, наблюдающий за процессом убоя и удостоверяющий его кошерность), Шор (бык), а также всевозможные "мясники" в их идишских, немецких и прочих вариациях – Флейшеры, Фляйшманы, Флейшгаккеры, Мецгеры, Шехтеры, Шехтели и т. д. – всех просто не перечислишь.
Конечно, родственниками друг другу они не приходятся. Но вот то, что их деды и прадеды владели одним и тем же ремеслом еврейского резника – это абсолютно точно. И не исключено, что два брата, имевшие каждый по мясной лавке, могли носить разные фамилии: один был просто Резник, а другой – целый Шуб или даже Шубин! Но работа и у того, и другого была совсем непростая.
Глава 5
На еврейской бойне
Итак, как же должен производиться кошерный забой животного в соответствии со всеми требованиями еврейской традиции?
Для начала животное должно быть доставлено на место шхиты. Это может быть и просто двор резника, или, скажем, специально приспособленное для этого место на рынке.
Резник, предварительно совершивший омовение в микве[13] для того, чтобы очиститься от ритуальной чистоты, должен сначала тщательно осмотреть каждое предназначенное для забоя животное и убедиться, что оно живо, так как, понятное дело, дохлое животное по определению является падалью и делать шхиту ему нельзя.
Однако резник должен также убедиться и в том, что речь не идет об умирающем, находящемся в состоянии агонии животном, способном испустить дух в любой момент, в том числе, и в тот момент, когда он поднесет нож к его горлу – то есть будет непонятно, успел ли он совершить шхиту или животное сдохло мгновением раньше. Если животное испражняется, двигается и подает голос, резник делает вывод, что оно живо и пригодно для шхиты. В то же время он может отменить