Решение Черного Михаил сообщил Седому еще до того, как они выехали из Королева. И потом до самой МКАД сидел и размышлял над тем, а чего это его понесло в Москву на ночь глядя. Тех двух минут, за которые он успел взлететь до своей квартиры, бросить ведро и по-быстрому натянуть брюки и носки, ему вполне хватило бы, чтобы сообщить Седому всю имеющуюся информацию. Может быть, дело было в том, что Михаилу очень хотелось узнать еще что-то из того, что знал Седой. Черный ведь сказал, что нужно собирать информацию. Да и самому было жуть как интересно. Причем в полном соответствии с точными значениями двух этих слов – «жуть» и «интересно».
– Слушай, а… – начал он, когда они влетели в Москву.
– Не мешай! – оборвал его Седой, а затем уточнил: – Сегодня ни о чем не спрашивай. Не до этого.
Они три часа мотались по северу и центру Москвы, Седой регулярно останавливался и, бросив Михаилу: «Посиди, я скоро», – ненадолго исчезал в каких-то подъездах, подворотнях, дверях дешевых забегаловок, а пару раз они припарковались на охраняемых стоянках у фешенебельных ресторанов. Пока Михаил ждал Седого, он попытался отыскать на паркинге еще хотя бы одну отечественную машину. Таких не оказалось. Их «Нива» была одна. Но Седого охранник пропустил на стоянку, даже ничего не спросив.
Уже после полуночи, заправив машину, Седой заехал в очередную подворотню и, оставив Мишу, исчез почти на полчаса. А вернувшись, бросил ему небольшой мешочек из чего-то, напоминающего черный бархат.
– Бриллианты когда-нибудь видел? – весело спросил он.
– Нет, – мотнул головой Михаил и поправился: – То есть видел, конечно, на картинках.
– Можешь посмотреть, – разрешил Седой, кивнув на мешочек.
Мишка несколько мгновений озадаченно смотрел на мешочек, а потом осторожно растянул горловину. На ладонь высыпалось несколько камешков. Михаил почувствовал, как у него мгновенно вспотели ладони. Он учился на геологическом и знал об алмазах довольно много. Алмаз – самый дорогой драгоценный камень на Земле. Плотность алмаза – 3,5. Показатель преломления – 2,42. Температура плавления – 3700–4000 °C. Твердость – десять единиц по шкале Шора. А бриллиант – это всего лишь ограненный алмаз. Мишка, конечно, не был специалистом по драгоценным камням, но навскидку у него на ладони сейчас лежало миллионов десять баксов. Если, конечно, это действительно были бриллианты… Впрочем, существовал способ проверить. Михаил осторожно взял один из камешков и, прижав его к стеклу, надавил. На стекле осталась четкая царапина. Миша шумно выдохнул и осторожно ссыпал камни обратно в мешочек. От греха подальше…
– Жрать хочешь? – подал голос Седой.
– Что? – не сразу понял Михаил, все еще находясь под впечатлением огромного состояния, которое он только что ощущал пальцами. – Ну да… неплохо бы.
«Нива» тут же сбросила скорость и спустя еще минуту остановилась у небольшого кафе.
Они сели у стойки. Седого здесь, похоже, знали, потому что бармен предложил меню Мише, а Седому сразу же накатил коктейль и крикнул на кухню:
– Омлет